— Но того, что останется, будет все равно недостаточно для продолжения биологического существования, — неожиданно продолжил свою мысль китаец.
— Для какого существования?
— Для жизни, — уточнил разноглазый и отпил кофе.
— То есть я все равно умру?
— Перестань зацикливаться на этом, — с легким раздражением сказал китаец, перейдя на «ты». — Это всего лишь смерть. Что ты знаешь о ней?
— Что я знаю о смерти? Я знаю, что тогда меня больше не будет...
— Всего лишь твоей физической оболочки.
— Вы что, мне про душу сейчас будете рассказывать?
— А ты не веришь в существование души? — искренне изумился китаец.
— Да на здоровье, пусть существует! Мне как-то пофиг, — разозлилась Маруся. — Мне гораздо важнее, чтобы оставалась жива моя физическая оболочка.
— Это всего лишь кусок мяса, — с брезгливым пренебрежением сказал разноглазый.
— Во-первых, это мой кусок мяса, во-вторых, этот кусок мяса — я, в-третьих, мне нравится этот кусок мяса, и я хочу, чтобы он просуществовал как можно дольше...
— Он просуществует очень долго, — заверил Марусю китаец, — твое тело вместе со второй частью крови я заморожу.
— Чего-чего?
— Заморожу.
— Как утку, что ли? — почему-то спросила Маруся и тут же сама удивилась, почему именно утку?
Разноглазый рассмеялся, видимо, ему тоже понравилось это сравнение.
— Ну, можно сказать и так.
— При заморозке кровь все равно испортится! — вспомнила вдруг Маруся.
— Поэтому я выкачаю из тебя практически всю кровь, оставив лишь ничтожную часть...