Маруся. Гумилева

22
18
20
22
24
26
28
30

и Марусе показалось, что новости, которые принесла девушка, его не обрадовали.

— Боюсь, нам с вами придется поспешить. — Разно­глазый поднялся из-за стола.

— Куда?

— Я даже немного тебе завидую, — сказал он и про­тянул руку.

Несмотря на хорошее воспитание, Маруся решила проигнорировать доброжелательный, но неуместный жест потенциального убийцы...

Они пошли по коридору, но, к счастью, не стали спускаться в подвал, а наоборот, поднялись по лестни­це. С балкона открывался фантастический вид на сад, воздух был на удивление свежим и даже слегка про­хладным.

— Тебе надо успокоиться, — сказал разноглазый. — Ты умеешь медитировать?

— Нет, — честно призналась Маруся.

— Тогда просто дыши. Вдыхай глубоко и думай о чем-нибудь приятном...

— Вы издеваетесь? — честно спросила Маруся.

Разноглазый не ответил. Он закрыл глаза и вдохнул

так, что его ноздри раздулись. Потом задержал дыха­ние и медленно выдохнул воздух.

— Почувствуй, сколько здесь разных ароматов, — тихо сказал разноглазый, не открывая глаз. — Рас­слабься и попробуй понять, что цветет в саду?

Маруся посмотрела на сад, потом на разноглазого, сделала глубокий вдох и прыгнула с балкона.

Густой кустарник с крупными розовыми цвета­ми смягчил удар о землю. Маруся откатилась в сто­рону — туда, где, по ее расчетам, разноглазый не мог бы ее увидеть, вскочила на ноги и побежала вдоль стены в сторону каких-то совсем уж непроглядных за­рослей — ей показалось, что там ее точно не найдут. «Непроглядные заросли» оказались плохим укрытием, ибо состояли из тонких веток, причудливо перепле­тенных между собой плотной сеткой и сплошь покры­тых мелкими листьями и колючками.

Вот облом!

Маруся остановилась на углу дома, боясь выгля­нуть, но неожиданно из-за стены появился сам разно­глазый и без предупреждения залепил Марусе силь­нейшую пощечину.

— Я же сказал расслабиться, — рассерженно сказал он, — а ты кусты мять!

Он схватил ее за волосы и потащил обратно в дом.

— Я семь лет этот кустарник выращивал! — не уни­мался разноглазый. — Какая же ты глупая!