Агитбригада

Я не мог бросить своё место и уйти — нужно было подавать реквизит, а потом стукнуть в таз, имитируя выстрел (агитбригадовцы ставили опять то же представление о плохом попе и хороших, но одураченных селянах-прихожанах, которых спасает от попа-афериста бравый красноармеец).

Я стоял и мечтал провалиться сквозь землю, под злыми многообещающими взглядами Лазаря. Тут как раз закончилась постановка гимнастических фигур с флагами, и раскрасневшаяся Нюрка спрыгнула со сцены прямо ко мне.

— Ну что, Генка? — сказала она весело, — не замёрз ещё?

— Да нет. Нормально, — улыбнулся ей я и кивнул на таз и палку, — скоро «стрелять» будем.

И тут из толпы зрителей вдруг вышла Матрёна, я узнал её по огромному багровому родимому пятну на поллица. Глаза у неё были безумные. Она, словно сомнамбула, подошла прямо к нам и принялась душить Нюрку.

Глава 30

Нюрка закатила глаза и обмякла, Матрёна зашипела совсем уж не по-людски и продолжила душить девушку.

— Изыди! — рыкнул я и пнул её с такой силой, что она невольно аж отлетела в сторону. Любой человек, после такого удара ещё долго лежал бы, оглушенный. Матрёна же моментально поднялась, взвыла и ринулась ко мне с такой скоростью, что я чуть не пропустил её нападение. В последний момент я оттолкнулся и подпрыгнул вверх, разминувшись с её скрюченными пальцами буквально на пару миллиметров.

Матрёна яростно зарычала и развернулась. Но я уже отбежал в сторону.

— Держи её! — закричали зрители.

Несколько мужиков кинулись к ней и попытались схватить за руки.

Матрёна разметала их по сторонам с такой невероятной силищей, что один мужичок аж заверещал от боли, когда она ударила его в тщедушную грудь.

— Стой, дура! — крикнул Гудков и вытащил револьвер, — стрелять буду!

Но Матрёна не обратила на него никакого внимания и попёрла опять на Нюрку, которая хоть в сознание и пришла, но копошилась на одном месте, перепугано хлопая овечьими глазами.

Я понял, что сейчас она опять будет её душить и со всего размаха налетел на Матрёну сзади, и с силой толкнул её в спину. Та отлетела и ударилась о край помоста. Очевидно, что удар вышел такой силы, что одна из деревянных свай, на которых стоял помост, подломилась и вся сцена с декорациями и Жоржем в придачу рухнула на Мартёну, похоронив её под обломками.

Я оглянулся: Нюра опять находилась без сознания, Гудков, бледный, с испариной на лбу, стоял, направив револьвер в нашу сторону. Руки его при этом тряслись.

Я подскочил к нему и отвёл дуло вверх. Не хватало ещё случайную пулю поймать.

— Макар. — Тихо сказал я, — Всё уже. Всё.

Тот посмотрел на меня и взгляд его стал осмысленным.

— Не стреляй, — повторил я.