Выходя из гостиной, Чапай кивнул измученному куратору:
– Прощай Робинсон, приятно было с тобой побеседовать.
В глазах последнего можно было прочесть целую гамму чувств, но уж огорчения от расставания там точно не наблюдалось. Впрочем, рыцарь не обратил на это внимания. Выйдя за порог, он приметил старушку, выглядывающую из приоткрытой двери соседней квартиры. Та без страха, с каким-то нездоровым любопытством разглядывала трупы телохранителей. При виде Бровкина она проскрипела:
– Батюшка, что же это творится?!
Чапай вскинул ружье, дослал патрон в ствол, басовито ответил:
– Старуха, а ты как думала? Сатана зело хитер, и биться с ним по всякому незазорно. Сатанисты в доме есть?
– Да откуда ж, батюшка?!
– Нехорошо. Ну а хоть Свидетели Иеговы?
– Есть, – кивнула бабка. – В соседнем подъезде, квартира четыре. Вся семейка оттуда.
– Благослови тебя Бог! – благодарственно произнес Чапай. – Молись за упокой их грешных душ.
Развернувшись, рыцарь направился вниз по лестнице. Несмотря на несомненные проблемы с психикой, он продолжал мыслить относительно рационально и спускался осмотрительно. Бровкин не сомневался, что магистр вооружен, и вовсе не хотел схлопотать пулю. Однако пули он не дождался.
Все произошло настолько быстро, что Чапай не успел нажать на спусковой крючок – магистр возник будто из воздуха. Страшный удар вырвал ружье из рук, перелетев через голову, оно с силой ударило рыцаря по спине, удержавшись на ремне, перекинутом через плечо. Бровкин, как и следовало ожидать, не растерялся, бросился на Свена, сжав его в объятиях. Несмотря на неказистую внешность, объятие его было что у медведя – бревна заставляло трещать.
Лицо магистра замерло в нескольких сантиметрах от покрасневшей физиономии рыцаря, причем на нем не было ни малейшего следа напряжения или боли – он был абсолютно спокоен. А вот Бровкин как раз начал свое спокойствие терять – он понял, что нарвался не просто на опасного противника, а на ПРОТИВНИКА. А еще ему очень не понравились глаза Свена, а точнее их безжизненное, отрешенное выражение, будто его нисколько не касались потуги беглого заключенного. У трупа недельной давности взгляд на порядок живее. Ну нет, сейчас я тебе устрою!
Чапай оторвал тело Свена от пола, подался вперед, ударив его спиной об угол перил. После такого хладнокровие не сохранишь – Бровкин умел делать людям больно, и сейчас не подкачал. Магистра, очевидно, проняло – лицо его дрогнуло, но вместо мучительной гримасы исказилось в улыбке, больше похожей на оскал. Рыцарь понял, что сейчас начнутся неприятности.
Он угадал.
Его железные объятия разорвало с дивной легкостью, руки магистра схватили Чапая за плечи, сжав будто тисками, оторвали от пола, швырнули с невероятной силой. Рыцарь пролетел над лестничным пролетом спиной вперед, вышиб стекло на площадке, увлекая за собой шлейф сверкающих осколков, проследовал далее и, едва не задев за бетонный козырек, рухнул на крышу припаркованной машины. Оставив на ней солидную вмятину, он перекатился через багажник и закончил свое воздушное путешествие, шмякнувшись об асфальт.
Редкие очевидцы феерического полета священнослужителя решили было что попику пришел конец. Но не тут-то было – так просто Чапай не сдавался. Перекатившись на спину, он сделал глубокий вдох, выполняя вход в боевой режим по монастырской методике. В пару секунд рыцарь отрешился от боли, терзающей его тело, мобилизовал все резервы организма. Резко взмахнув ногами, он, оттолкнувшись от асфальта, выгнулся, вскочив сразу в низкую стойку, напряженный, готовый ко всему. Свена рядом не оказалось, но это ничего не доказывало: Бровкин был уверен – противник так просто его в покое не оставит.
Как ни странно, дробовик так и продолжал болтаться за спиной. Чапай моментально взял его на изготовку, целя в темнеющий провал вышибленного окна на площадке между первым и вторым этажами. Что-то ему подсказывало, что его невероятный противник не станет пользоваться дверью.
Он опять угадал.
Свен вылетел из окна рыбкой, будто ныряя навстречу рыцарю. Бровкин выстрелил и, к своему позору, ухитрился промахнуться – первый патрон был с пулей, угодить ею в подобную цель нелегко. Он успел отвести цевье назад, выщелкивая следующий патрон из магазина, но загнать его в ствол уже не получилось – магистр, хитро извернувшись в воздухе, впечатал пятку ему в лоб.