— Возвращаю то, что украл ваш советник Бревне Лорки.
Хранитель Врат бездны понял все без слов, и лицо его побелело от сдерживаемой ярости. Он нашел взглядом Лорки. Тот оказался в нескольких метрах от нас, и его взор был прикован к руке владыки, державшей артефакт-излучатель.
— А я все не мог понять, отчего ты, мой верный советник, настаивал на свите для Кэролайн, зачем вызвался сопровождать ее… Все для того, чтобы переправить артефакт через границу, отдать светлым, не вызывая подозрений, — все же не сдержался Харт. — Скажи лишь зачем. Чего тебе не хватало? Денег, почестей, земель?
— Мне не хватало малого: я хотел жить вечно… Думаю, я собрал достаточно энергии, чтобы подтвердить свою теорию…
Лорки начал отступать, раздавив в руке какую-то капсулу. Тело старика подернулось дымкой. Ну да, чтобы архимаг, один из лучших артефакторов империи, да не позаботился об экстренном телепорте?
Проклятие, которое запустил владыка в Лорки, пролетело, не задев его. А вот я, не наделенная и толикой магии, кинула в предателя то, что держала в руках. Кинжал.
Не зря эту сталь называли убийцей аристократов. Она сделала то, с чем не справились чары. Достала-таки Бревиса Лорки. Вот только, увы, я не отличалась ни меткостью, ни сноровкой. Сталь лишь чиркнула по руке старика, прежде чем тот исчез.
Я в бессильной злобе сжала кулаки. Ушел. Этот гад ушел! Но, кажется, владыка был доволен. Он щелкнул пальцами, произнеся заклинание, и кинжал рыбкой скользнул в его руку.
— Артор меристрос! Я призываю жнеца смерти к тому, чья кровь обагрила этот клинок.
От кинжала пошел черный дым, и я запоздало сообразила, что темный владыка только что проклял кровь своего недруга — Аврингроса Пятого.
Но в этот миг щит, который удерживал Деймон, лопнул. Нас отбросило волной далеко назад, прокатив по мостовой.
Властелин поднялся. Взял артефакт Первородного Мрака и вытянул перед собой. В дыру прорыва ударил мощный столб Мрака. Тьма, подчиненная силе и воле владыки, против тьмы первородной, дикой и безумной.
Они сошлись, ударили друг в друга. Послушная воле хранителя Врат бездны тьма крушила, рассекала, сметала, ломала. Вдавливая тварей своим напором обратно, она стягивала края.
На мгновение мне показалось, что победа близка. Мы в это почти поверили.
Но твари, хлебнувшие хмельного кровавого вина, обезумели. Они не боялись смерти, они ее жаждали. Но не своей, а своих жертв. И не смерти, а того, что не успеют убить еще, не успеют насытиться вдоволь.
Я то и дело уворачивалась от хвостов, зубов, когтей мелких гадов, кишащих под ногами, и боковым зрением заметила, как на нас несется на бешеной скорости веер шипов. Пригнулась, закрывая собой мелкую. А вот владыка уклониться не мог. Спину темного властелина прошила здоровенная игла: взбесившаяся льерна, с которой не сумели совладать боевые маги, подняла свое червеобразное тело над землей на высоту в десяток метров и выстрелила ядовитыми шипами сразу во все стороны.
Артефакт — ключ, что должен был запечатать прорыв, — выпал из руки властелина.
Не только владыка не увернулся от летящих игл. Боли почти не было. Лишь ощущение собственной крови, которая клокотала в горле.
Все случилось, как и хотела Эйта. Я умирала на глазах его темнейшества. Вот только вряд ли Харт успеет сойти с ума за столь короткий срок. Надеюсь, что и Дей тоже не порадует белку…
Это была последняя связная мысль перед тем, как я упала на грязный от крови и слизи лед мостовой.