А потом меня поймали сильные руки и закружили. И я поняла — Эрриан все же поддался: его мальчишество было частью коварного плана по усыплению бдительности одной светлой. Темный держал меня за талию, приподняв над землей. Я впервые смотрела на него сверху вниз. На шальную улыбку… В бездонные глаза цвета зимнего моря… И мне не хотелось, чтобы этот миг заканчивался.
Он опустил меня. Бережно, словно я была величайшей драгоценностью. Наши лица оказались близко. Непозволительно близко. Его дыхание на моих губах… Руки на моем теле… И наше одно на двоих желание. Нежное и отчаянное одновременно.
Я откинула голову. Рыжие волосы разметались по плечам, и на них медленно опускались снежинки — невесомые послания небес. Они опаляли кожу холодом и сами превращались не в воду — в капли счастливых воспоминаний.
Снег кружил в медленном чарующем танце, ложился на землю, деревья, неторопливо гнул своей тяжестью ветви, клонил дугой кусты малины, что росли под окном одного из домов. Переворачивал с ног на голову мой привычный мир… Или это не снег, а Эрриан?
Его взгляд. Мои полуоткрытые губы. Сильные руки, что прижимали меня к крепкому мужскому телу.
— Магда, — обреченно выдохнул он мое имя, словно не мог больше следовать правилам игры, которую сам же и затеял.
Слились наши губы. Наши тела. Наши души. В одном упоительно долгом, нежном, грешном поцелуе. Его ладони скользили по моей спине в тягучей ласковой пытке. Жаркое дыхание у виска и мужской аромат — волнующий, острый, желанный. Его хотелось пить глотками, к нему хотелось прикасаться. Он сводил с ума и был таким родным. Как и губы, как и руки, как и весь темный…
Он не просто целовал, он ласкал нежно, осторожно, обещая и дурманя. И я ощущала, как мое тело отзывается на эти прикосновения, как истома накрывает меня волной, сладостной, тягучей, блаженной.
— Эрриан, — выдохнула я, открывая глаза, когда темный на миг оторвался от меня.
Его глаза были черны, как сама Бездна. Жилка у виска бешено пульсировала, мышцы на шее вздулись, выдавая напряжение темного.
— Магда… Если бы ты знала, чего мне стоило остановиться… — Признание, короткое, как миг, неотвратимое, как проклятие, и обезоруживающее. — Я сделаю все, чтобы быть с тобой. Даже невозможное.
— Но сколько это продлится? — вырвалось у меня. — День, седмицу?
— Всю мою жизнь.
— Темные не боятся умирать. Темные не признаются в любви. Темные… Демон тебя дери, Эрриан. Я так не могу! — Я закусила губу. В моей душе поднималась волна отчаяния. — Тебе хорошо. Ты будешь со мной всю свою жизнь, сколько бы ее ни осталось. Но потом… Потом уйдешь. А я останусь наедине с болью потери. Второй раз. Я этого не переживу.
Эрриан окаменел. Миг назад меня держали надежные, заботливые руки, а сейчас я оказалась словно в гранит вмурованной.
— Кто он… — хрипло выдохнул темный. — Тот, кого ты…
— Не тот, — перебила я. — Та. Моя сила, которую я потеряла. И знаешь, это очень больно. Терять то, что является частью тебя.
— Ты меня не потеряешь. Обещаю. — Его ладонь легла на мою щеку, убирая… Нет, не слезы. Это просто снежинки растаяли. Точно! Именно снежинки.
— Ты моя ведьма…
Эрриан наклонился, чтобы еще раз меня поцеловать, и тут из соседнего сугроба раздалось: