Символы на корпусе были действительно похожи на стилизованную пару вишенок.
— А кто у нас папа?
— Инженер, — мрачно отозвалась я. — Был.
— Прости.
— Знаешь, у меня ведь появилась надежда. Вдруг… Ведь их с мамой так и не нашли, — уткнулась я в теплое плечо.
Шер промолчал, только гладил по спине. Зато активизировался Вейшар.
— На ключ ты не настроена, — забормотал он, — иначе доступ был бы абсолютный.
— А что дает абсолютный доступ? — Мне стало любопытно. Если с полным можно тут перекраивать фактически все.
Пауза опять затянулась. Вейшар не спешил отвечать.
— Абсолютный доступ дает право разрушать. А еще закладывать новые объекты, — ответил он наконец.
Перспективы впечатлили, но расспросить решила потом. Сейчас важнее другое.
— Давай снимать с меня образ и делать тебе привязку. Я есть хочу!
Спустя четверть часа мы уплетали крольчатину, и ничего она не остыла. Накрытый котелок стоял в духовке.
— Потрясающе! — резюмировала я, обжигаясь и слизывая текущий по пальцам жир. — Никогда бы не подумала, что ты умеешь готовить.
— Почему же? — как-то уязвленно отозвался Шер.
— Ой, я не в том смысле, — замялась я. — Просто ты ведь шайсар, герцог, в конце концов. В общем, слуги все делают в доме.
— Была у меня такая иллюзия, — хмыкнул он. — Но быстро развеялась, когда воевать пошел. В такую глушь, бывало, забирались, что до ближайшей ресторации неделя пути. Чего только есть не приходилось.
Я улыбнулась. Сейчас Шер выглядел таким домашним. А еще очень соблазнительным. Рубашка-то ушла на перевязку. Штанину худо-бедно залатали, куртку тоже, но надета она была на голое тело. На великолепное голое тело. Сообразив, куда опять завели меня мысли, поспешила переключиться:
— А против кого воевали?
— Налеты диких кочевников отражали, в отдаленных районах зачищали земли от ходоков. На кранков охотились. — Подумал и добавил: — Ну или они на нас.