- Но ты же это не всерьез! Я буду рад, если выкарабкаюсь из этого дела с убийствами, а ты хочешь, чтобы я увеличил свой список обвинений еще на пару статей! И пусть даже так, что мне тогда делать? Поехать в этот монастырь и спрашивать там о Карле Штайнере? И что, если на меня там только будут глупо таращить глаза и говорить: «А кто такой этот Штайнер?».
- Тогда ты просто снова вернешься домой. Это так просто.
Теперь Филлигер не мог не встрять в разговор.
- Если я здесь могу вмешаться: она права, Ганс. Ты здесь едва ли мог бы по-мочь. А по следу в Тибет и так нужно пойти, насколько я понимаю. Ты не можешь ждать, пока я здесь не справлюсь с дисками. Может быть, мне это вообще никогда не удастся. Что тогда? Фолькер, Гринспэн и Исламский народный фронт: это бы еще как-нибудь сошлось. Но Мартен и этот Вевельсбург – большие неизвестные в этой игре. Просто попробуй!
- И чтобы достичь этого ты примиришься также с помощью уголовных преступников и обеспечишь мне фальшивые документы?
Тут Клаудия не смогла усидеть на месте.
- Так, теперь все по порядку. Если приняться рассматривать Италию по австрийским меркам, то половину итальянцев уже пора было бы посадить за решетку. Что тут такого, если воспользоваться помощь художника? Все же, этот небольшой подлог документов – такая мелочь по сравнению с возможной выгодой.
- Ты говоришь это: возможная выгода, уверенными мы не можем быть ни в чем.
- Может, у тебя есть лучшее предложение, чем сидеть здесь и читать то, что я тебе притащу? Меня интересует эта история, и я хочу действительно помочь тебе. Но, в конце концов, речь идет о тебе, и там ты можешь уже тоже сам кое-что сделать! Ничего нельзя получить просто в подарок. Риск – это часть жизни. И хороший поддельный паспорт даже нельзя назвать риском.
Вайгерт был в затруднительном положении. Действительно он не мог позволить только другим работать для себя, в то время как он сам сидел у камина и пил пиво. Но то, что там начиналось, уже почти не имело ничего общего с журналистикой. Но разве он сам не желал себе всегда такого? Действовать самому, а не только писать о действиях других? Теперь он мог это. Чувствовал он себя при этом не очень хорошо. Вайгерт попробовал последнюю уловку.
- Откуда я возьму денежки для этой поездки? Если я где-нибудь засвечусь с моей кредитной карточкой, то лишь вопрос времени, пока они меня не найдут. Я...
Клаудия положила ему руку на плечо.
- Что касается денег, то это точно моя забота. Твоя прогулка в Тибет, во всяком случае, не потерпит неудачу по этой причине.
- Это там наверху.
Шерпа указывал рукой в направлении склона гор. Вайгерту пришлось заставить себя посмотреть наверх. Он был измучен. Его ноги болели, голова была как будто пробита иголками, его легкие работали на пределе, из-за нехватки кислорода на высоте почти четырех тысяч метров.
Вайгерт обходными путями долетел из Рима в тибетскую столицу Лхасу. При прохождении таможенного контроля он едва смог подавить страх. Когда в Лхасе его попросили открыть багаж, Вайгерт уже думал, что его поймали. Но никто не придрался к фальшивому паспорту, который Клаудия достала для него. Только его светло-коричнево окрашенные волосы не нравились Вайгерту. Но с этим он мог жить. Главное, они не поймали его. По крайней мере, пока нет. Сначала он должен был пройти по его следу.
Из Лхасы он потом отправился в Ташилунпо. В монастыре Вайгерт с трудом, расспрашивая всех, добрался до самого высокого по рангу монаха. Только не-многие из монахов знали английский язык. Но, все же, наконец, ему это удалось. И потом сюрприз. Полностью закутанный в желтое настоятель монастыря сначала только улыбнулся, когда Вайгерт спросил о Карле Штайнере. Потом он медленно кивнул головой и привел одного монаха. Через несколько минут у Вайгерта был шерпа, который приемлемо говорил по-английски. На следующий день они отправились по трудной дороге к Карлу Штайнеру.
Вайгерт с того времени уже десятки раз сожалел, что приехал сюда. Он никогда еще не чувствовал себя таким усталым и измученным, как теперь. После каждой остановки он должен был заставлять себя двигаться дальше. Никогда больше, клялся он себе каждый раз при этом. И они часто останавливались.
Механически, как робот, он ставил одну ногу за другой, иногда соскальзывал и падал. Шерпа должен был тогда снова и снова помогать ему. Одному ему едва ли хватило бы для этого силы и воли.
ebooksa