На границе тучи ходят хмуро

22
18
20
22
24
26
28
30

– Это точно. Ну что, пора возвращаться?

Остаток пути прошел под комментарии унтера о косорукости каждого секрета: эти плохо сидят, тут плохо укрылись, да еще и покурил кто. Вот здесь следы часто находят, вот тут место открытое до самой чужой границы, а вон там овраг уж дюже удобный, караваны по нему водить… И водят частенько.

Заинтересовавшись, Александр начал выспрашивать подробнее: в ответ служивый дал полный расклад за последний год – где, кто, когда. Уже через минуту офицеру стало понятно, что запомнить ничего не удастся. Вот память у человека, даже завистно стало. Слегка.

– Ты мне все, что сейчас поведал, на бумаге опиши. Я прикажу, чтобы тебя для этого дела от других забот освободили. Главное, не забудь ничего, и поподробнее.

Сказал – и с удивлением увидел, как бывалый унтер растерялся и покраснел.

– Что случилось, Григорий?

– Так энто… Вашбродь, я, значит…

– Григорий, я же сказал – без чинов! Чего мнешься, как девица красная? Случилось чего? Ну?

– Энто… неграмотен я, вот, а вы ж приказали, а я ну никак, вот! Читать-то могу, да и то не ахти как, а вот остальное…

– Так это не беда. Писарю нашему говорить будешь, а он все запишет, вот и все.

«А почему бы его не использовать в качестве личного тренера? Такие умения, аж зависть гложет. В любом случае физкультуры не избежать, значит, надо соединять и приятное, и полезное. Решено, надо только унтера уговорить».

– А чего неграмотен-то?

– Эх! Не дается проклятая, и все тут. Уж как батька меня лупил, бывало, и все без толку. По правде говоря, и поп-то у нас в станице сам не шибко разумеет.

– Хочешь, обучу и грамоте, и письму с арифметикой? Легко.

– Да ну! Поди, поздно мне уже цифирь и прочее вдалбливать будет, не мальчик уже.

– Наоборот, лучше. Не из-под палки наука вбиваться будет, а сознательно. Обучишься быстрее.

Глядя на унтера, так и хотелось сказать, что тому «и хочется, и колется».

Вскоре последовала последняя попытка отговорить… самого себя:

– Дорого, поди?

– Наука за науку, Григорий. Я тебя – премудростям книжным, всяким разным, а ты меня ухваткам своим поучишь.