– С трудом и по слогам, ё-моё!.. А подписываюсь двумя крестиками – у меня и печать для этого есть, чтобы не перетрудиться. Кстати!..
Достав из кармана вицмундира небольшую, но очень важную коробочку со своим факсимиле[26], надворный советник Агренев выложил ее поближе к ежедневнику.
– Последний вопрос, он трудный самый, хе-хе…
– Ну тут все просто. В основном я внештатный чиновник Военного ведомства, по вспомогательному-совместительному – чиновник Министерства финансов. Еще немного числюсь в Министерстве путей сообщения… В общем, обычная чернильная душа, хе-хе!.. В промысел же запишем, что я в свободное от службы время люблю развлекаться изобретательством и инвестированием в различные коммерческие прожекты.
Зная, какое число заинтересованных лиц будет изучать его письменную «исповедь», Александр представил их реакцию на его абсолютно честный ответ – и самым плебейским образом захохотал. Даже появление товарища Приамурского генерал-губернатора не остановило его веселье, лишь несколько уменьшило.
– Князь!..
Укоризненно покачивая головой, вставший на пороге кабинета генерал-лейтенант Гродеков всем своим видом выразил неуместность веселья именно здесь и сейчас. Нет, пришедший весьма ценил шутку или пикантную историю (особенно в хорошей компании) – но даже он не позволял себе смеяться в момент всероссийского траура по безвременно усопшему бывшему генерал-адмиралу и великому князю Алексею Александровичу.
– Простите, Николай Иванович: моя вина – не удержался.
Плотно прикрыв за собой высокую створку и пройдясь до массивного гостевого кресла, заместитель самого главного чиновника Приамурья расположился в нем с непринужденной ловкостью, выдающей немалый опыт: и не только военный, но и просто – частых посиделок именно в этом предмете мебели.
– И что же вызвало ваш смех?
– Косноязычные перлы в рапорте одного из начальников Пограничной стражи.
Печально и понимающе покачав изрядно облысевшей за последнюю пару лет головой, Гродеков мимоходом утянул из стоящей возле кресла шкатулки толстую сигару. Слегка размял, и с наслаждением вдохнул аромат табачного листа – хотя курильщиком он и не был, но приятные запахи любил.
– Собственно, я к вам по поводу одного отчета.
Поводив сигарой у носа, гость с легкой улыбкой вернул обратно душистый привет с далекой Кубы.
– В конце марта – то есть уже через неделю, мне предстоит доклад Сергею Михайловичу касательно развития морских промыслов в нашем крае. Наверняка будет поднят вопрос и о тех двух брошенных американских кораблях, обнаруженных промысловой шхуной вашей Дальневосточной компании…
Вытянув из настольного лотка картонную папку, чуть отличающуюся по цвету от своих казенных коричнево-серых товарок, хозяин кабинета потянул за веревочные завязки.
– Дополнительное расследование, предпринятое по моей просьбе, не нашло никаких следов насилия над экипажами плавучего завода и китобойного судна, как-то: личные вещи на месте, судовая касса в полной сохранности, корабельный арсенал не вскрыт. Никаких признаков борьбы, вспышки заразной болезни или тому подобного; последние записи в судовых журналах – самого обыденного свойства. Сделанные на месте капитаном «Нарвала» фотографические карточки и протоколы осмотра прилагаются, как и свидетельские показания экипажа шхуны…
Довольно небрежно сложив все бумаги обратно, князь положил укладку поближе к сослуживцу-приятелю.