— Я там семена собирала — легкая работа.
— Что за семена?
— Корень. Съедобный корень. Мы у себя, в Липе, много чего выращивать пытались.
— У вас там почва плодородная есть?
— Нет. Почти нет. Мы компост делали из листьев, водорослей и отбросов, смешивали с песком, поливали. Все огороды на нем.
— Корни хоть вкусные?
Дина пожала плечами:
— Ну так себе — для разнообразия сойдет.
— У нас диета из морепродуктов, а это плохо. Овощи нам не помешают… Ты запомнила место, где семена собирала? Сможешь найти?
Дина кивнула.
Опять припав к чашке, Эн ненадолго призадумался, а затем вынес вердикт:
— Придется тебе идти с ребятами. Не принято у нас девочек туда посылать, но семена очень нужны. Сможешь? Дорога трудная, а ты не отдохнула толком.
— Смогу. Я не устала. Жажда просто замучила.
— От жажды вы там не умрете. Воды много возьмете, да и носильщики на полпути запас оставят. На острове лучше не пить ничего. Хотя там и есть озера, но вода наверняка стоячая, микробов в ней много, а иммунитет у вас не абсолютный. Травятся детишки часто, да и болячки не такая уж редкость, как я наговорил.
— А Бизон не будет против?
— Не будет. Анатолий не настолько глуп, как вы, липовцы, думаете: он прекрасно понимает, что огороды нам пригодятся. Даже без угрозы от диксов и готов послал бы экспедицию за этими семенами. Ты расскажи мне про их нападение подробнее — меня очень беспокоят изменения.
— Какие изменения?
— Изменения диксов. Вы никогда не задумывались, почему диксы вообще позволили нам жить?
— Вы о чем? — не понял Макс.
— Вот посчитай сам: допустим, сюда забросило десять человек. Из них больше половины на второй день превращаются в кровожадных тварей. Оставшиеся слабы в силу возраста и мизерного жизненного опыта. Почему они выжили? Причем массово? Ведь не только мы — десятки, а может, сотни поселений возникли, что невозможно при такой статистике. Тем более что первые люди, сюда попавшие, были растеряны — их некому было встречать, учить местным азам выживания. Они не знали, где взять воду, что можно есть, а что нельзя, как защищаться от солнца. И у них не было никакой защиты против диксов. Однако они выжили. Странно это, но только на первый взгляд. Я однажды проделал опыт — попросил не убивать дикса сразу. Наблюдал за ним. Он в яме шесть дней просидел — жалкое слабое существо, пугающееся даже слабых отблесков солнечного света, с трудом передвигающееся. Лишь руки ненормально сильные, но при такой координации движений он опасен только для того, кто не сможет быстро уйти. Даже бежать не потребуется. Такое впечатление, что трясучка, уничтожив его разум, повредила не только мозг — почти полностью вывела из строя вестибулярный аппарат и местами вызвала мышечную атрофию. А еще парализовала частично. Однако уже на пятый день он начал двигаться заметно проворнее, хотя, конечно, очень неуклюже. На шестой изменения стали еще заметнее — он сумел допрыгнуть до решетки, и пришлось его скинуть вниз ударами палок.