— Выбери три-пять газет из особо активных и вызови их редакторов ко мне завтра, скажем, на два пополудни.
Мира и Зайка посмотрели на меня с одинаковым удивлением.
— Господин, а если они откажутся? — осторожно спросила Мира.
— Просто скажи им, что я усматриваю в их публикациях клевету и оскорбление семейства Арди и меня лично. И если они не приедут ко мне для обсуждения этого вопроса, то я приеду к ним сам, только им это, скорее всего, не понравится.
— Здравствуйте, почтенные! — дружелюбно приветствовал я четверых редакторов газет, входя в переговорную.
Трое почтенных встали, приветствуя меня, а немного погодя к ним неохотно присоединился и четвёртый.
— Прошу садиться. — гостеприимно махнул я рукой, усаживаясь сам. Сзади меня встала Мира, держа в руках папку с бумагами. У двери заняли позицию двое охранников, на которых редакторы опасливо косились.
— Не буду отнимать у вас драгоценное время, почтенные, и перейду сразу к делу. Мне не нравятся ваши последние публикации, касающиеся меня и моей семьи. Они мало того, что оскорбительные, они ещё и клеветнические. Однако, как человек глубоко миролюбивый, я решил не рубить сплеча…
Я усмехнулся, а редакторы явно почувствовали себя неуютно.
— …а сначала постараться прийти к какому-то соглашению. Я понимаю, что вам было уплачено за эти статьи, и что вам необходимо отрабатывать плату…
Трое редакторов смутились, но четвёртый всё так же мрачно глядел на меня.
— …но всех денег не заработаешь, а вы на этой теме уже заработали всё, что могли. Смиритесь с этим.
— Так что же вы хотите от нас, господин Кеннер? — спросил один из редакторов.
— Я хочу, чтобы вы прекратили эту кампанию и напечатали опровержение. Мне не особенно важна форма опровержения, но из него должно быть совершенно ясно, что все опубликованные ранее инсинуации не соответствуют истине. И никаких фокусов вроде печатания его мелким шрифтом где-нибудь в дебрях предпоследней страницы.
— И что же будет если мы откажемся? — неприязненно спросил четвёртый редактор, который с самого начала выглядел проблемным. — Будете нам угрожать?
— Самуил Катцель, редактор «Голоса гражданина». Я не ошибся?
— Не ошиблись. — без особой охоты подтвердил тот.
— Мерзкая газетёнка, вы уж не обижайтесь на правду, почтенный.
Газетёнка и впрямь была ещё той помойкой. Истеричная, лживая, и совершенно продажная — даже не жёлтая, а скорее ближе к коричневой. Позиционировала она себя как рупор либеральной общественности. Я протянул руку назад и Мира вложила мне в руку пачку вырезок.
— Итак, что тут у нас? «Кровавый маньяк», «убийца мирных граждан», «окровавленные клыки», «дурная наследственность» хм, даже так? Надо будет послать это бабушке, сиятельная Ольга Ренская наверняка найдёт этот пассаж забавным. Так, что там дальше… «оголтелый фанатик»?? Ну, тут автора что-то уж совсем занесло. Дальше всё в том же духе. Кстати, кто конкретно это написал? Кто такой этот самый «Неравнодушный гражданин»? Что?? Вы что, сами эти перлы сочинили?
ebooksa