— Что за шум? — осведомилась она, протирая глаза кулачком.
— Поляки за нами гонятся, — пояснил я. — Вон они, справа идут параллельным курсом.
— А винтовки нет? — заинтересовалась Ленка. — Я бы постреляла.
— Думаете, это так просто, госпожа? — саркастически хмыкнул капитан. — По баллонам стрелять бесполезно, дырка сразу запенится. А просто наудачу по гондоле стрелять это только патроны напрасно изводить.
— А пушку не пробовали ставить? — я вспомнил воздушные бои старого мира.
— Нас отдачей после первого же выстрела так мотать начнёт, что ещё неизвестно, кому в результате хуже придётся, — засмеялся Наум. — Ну, может на больших грузовых четвёртый — пятый калибр будет как-то работать, но зачем там пушка?
Мы напряжённо наблюдали за преследователями. Набор высоты замедлился, и турбина уже однотонно выла, выйдя на максимальные обороты. Их дирижабль, который поначалу уверенно, хоть и медленно нас догонял, постепенно начал отставать. Отставать совсем понемногу, но было уже ясно, что мы всё-таки быстрее.
— Уйдём, — уверенно заявил капитан.
Я такой уверенности пока не чувствовал, так что радоваться не стал, а ограничился неопределённым хмыканьем. Я вполне допускал, что они просто загоняют нас в настоящую засаду. Здешний народ столько лет успешно грабил проезжающих и пролетающих, что относиться к ним легкомысленно я бы не стал.
Мои опасения оправдались немедленно. В борт прилетел мощный удар, и рядом с ногой Ленки появился наконечник гарпуна, пробивший борт. Она ойкнула и отскочила. Хитрый механизм щёлкнул, и лапы гарпуна растопырились под действием мощной пружины. Трос натянулся, и нас потащило к красно-белому дирижаблю.
Я посмотрел туда. Мы были уже достаточно близко, чтобы видеть лица преследователей в окнах.
— Вот сейчас я бы постреляла, — вздохнула Ленка.
На меня накатила волна бешенства и полностью меня затопила. Будь я здесь один, без Ленки, возможно, я бы реагировал спокойнее, но сейчас при взгляде на эти ухмыляющиеся рожи меня охватывала такая ненависть, что она ощущалась просто физически. В какой-то момент я перестал нормально видеть, и мир разделился на набор дымных плоскостей. Усилием воли я оттолкнул ту, в которой мерцало красное и белое. Она нехотя сдвинулась, но тут же вернулась обратно.
Я потряс головой, и наваждение ушло. За бортом творилось что-то странное. Поблёскивая торцами идеально срезанных крепёжных ферм, красно-белый баллон рванулся ввысь, а его гондола величественно провалилась вниз. Мы ошарашенно провожали её глазами, пока рывок троса, которым мы были до сих пор связаны, не бросил нас на пол. Дирижабль дёрнулся, закрутился, заскрежетали, изгибаясь, силовые балки, но к счастью, первой не выдержала обшивка. Гарпун вырвало вместе с куском стены, и наш дирижабль, беспорядочно поболтавшись, успокоился.
— Кэп, что там у вас делается? — панически завопил переговорник.
— Всё в порядке, — отозвался Наум. — Всем успокоиться, ситуация под контролем. Продолжаем полёт.
Мы молча сидели, отходя от потрясения, пока, наконец не начали ощущать холод от дыры, в которую без усилий пролез бы человек. Холодный воздух постепенно привёл нас в чувство.
— Чем бы её заделать? — озадаченно спросил в пространство Наум.
— Фанерой? — выдал я идиотский совет.
— У меня здесь что, лесопилка? — окрысился было тот, но тут же пришёл в себя. — Извините, господин.