– Целы твои хваталки… Врач сказал, что великим пианистом не будешь, но играть для себя и писать сможешь… Ты умеешь лабать на пианино?
– Не ахти как… Легкие вещицы… Я очень благодарен вам… Спасибо…
– За что? – удивленно подняла брови Девчонка.
– За мое воскресение… Почему вы это сделали?
– Называй меня на «ты», малыш… Мне по фигу эти твои эликские финти-минти дерьмовые…
– Ладно, – улыбнулся Мальчик, – так почему же ты это сделала? Ты ведь была с ними…
– Ты первый, кто отказался от меня, когда он предлагал… – Лицо Девчонки от неприятных воспоминаний сразу сделалось злым, жестким и взрослым.
– Извини, что задел рану.
– А-а, фуфло, – отмахнулась она, чуть помягчев лицом.
– Поэтому же ты и не кастрировала меня?
– Попал в щель хреном, да не всунул, – хмыкнула Девчонка.
– А почему же еще? – с трудом расшифровал ее ответ Мальчик.
– Ну, че липнешь, как комар к заднице? – зарделась она. – Ну, пожалела пацана… Ну, еще… Интересно ведь, как трахаются боги… А если бы я оттяпала твою трахалку, то никогда бы и не узнала…
– Я так полагаю, что боги не трахаются, а любят, – отреагировал Мальчик.
– Как, совсем не трахаются? – искренне удивилась Девчонка. – Зачем же тогда им трахалки?
– Чтобы любить, – терпеливо пытался Мальчик донести до ее сознания терминологическую разницу сексуальных определений.
– И поэтому ты отказался от меня? – спросила она.
– Я не бог, – ответил он, – но в этом хочу быть подобен ему. Я, конечно, не спец, но мне представляется, что все мы боги, если любим, а не трахаемся.
– Красиво, – мечтательно вздохнула она, – но непонятно.
– Так, значит, я был не первый на хресте? – вернул разговор в прежнее русло Мальчик.