– Так положено на войне. Эти женщины стали нашими рабынями, и они обязаны угождать нам.
– Мне было бы приятно, если бы они остались целы, – проговорила Дэни, не зная, не дерзает ли она на слишком многое.
– Если твои воины поднимутся на этих женщин, пусть берут их себе в жены. Дай им место в кхаласаре, чтобы они рожали сыновей.
Квото всегда был самым жестоким среди кровных. Он и расхохотался:
– От овцы разве может родиться конь?
Что-то в его голосе напомнило ей о Визерисе. Дэни повернулась к нему с гневом:
– Дракон ест и коней и овец.
Кхал Дрого улыбнулся.
– Видите, какой свирепой она становится! – сказал он. – Это мой сын, жеребец, который покроет весь мир, наполняет ее своим огнем. Скачи помедленней, Квото… если мать не испепелит тебя на этом самом месте, значит, сын ее втопчет тебя в грязь. А ты, Маго, придержи свой язык и найди себе другую овцу. Эти принадлежат моей кхалиси.
Он протянул руку к Дэйнерис, но вздрогнул от боли и отвернул голову.
Дэни чувствовала, как он страдает. Раны оказались куда серьезнее, чем говорил ей сир Джорах.
– А где целители? – спросила она. В кхаласаре они были двух разновидностей: бесплодные женщины и рабы-евнухи. Знахарки применяли мази и заклинания, евнухи действовали огнем, ножом и иглой. – Почему они не приглядели за кхалом?
– Кхал отослал безволосых прочь, кхалиси, – ответил ей старый Кохолло. Дэни заметила, что кровный сам получил рану: глубокий порез зиял в его левом плече.
– Среди всадников много раненых, – проговорил кхал Дрого. – Пусть они первыми получат лечение. Эта стрела всего лишь комариный укус, а маленький порез превратится в новый шрам, которым я буду хвастать перед своим сыном.
Срезанная кожа открывала мышцы груди. Струйка крови стекала из раны, оставленной стрелой, пронзившей руку.
– Кхалу Дрого не положено ждать, – объявила Дэни. – Чхого, разыщи евнухов и немедленно доставь сюда.
– Серебряная госпожа, – раздался из-за ее спины женский голос. – Я могу залечить раны Великого Наездника.
Дэни повернула голову. Говорила одна из рабынь, которых она забрала себе: тяжелая плосконосая женщина, поблагодарившая ее.
– Кхал не нуждается в помощи жен, чьи мужья спят с овцами, – рявкнул Квото. – Агго, отрежь ей язык.
Агго ухватил ее за волосы и приложил нож к горлу.