Пир стервятников

— С вами? — неожиданно тонким голосом повторил Сэм. Лорд-командующий испепелил его взглядом.

— Ты брат Ночного Дозора. Постарайся не пачкать штаны всякий раз, как я к тебе обращаюсь. — Мормонт спешился и зашагал вперед, чмокая сапогами по грязи. Сэму стоило труда поспеть за ним. — Я все время думаю о твоем драконовом стекле.

— Оно не мое.

— Не твое, так Джона Сноу. Если нам нужны кинжалы из драконова стекла, почему их у нас только два? Ими следовало бы вооружать каждого человека на Стене в день, когда он приносит присягу.

— Но мы ведь не знали…

— Не знали, не знали! Когда-то должны были знать. Ночной Дозор забыл о своем истинном назначении, Тарли. Никто не станет строить стену семисотфутовой вышины, чтобы помешать одетым в шкуры дикарям красть женщин. Стену поставили, чтобы оградить царство человека… и оградить его следовало не от людей, а одичалые, если разобраться, все-таки люди. Слишком много лет прошло, Тарли, слишком много веков и тысячелетий. Мы забыли, кто наш истинный враг. И вот теперь он здесь, а мы не знаем, как с ним бороться. Это стекло в самом деле производят драконы, как верит простой народ?

— М-мейстеры думают иначе. Они говорят, что оно происходит от подземного огня, и называют его обсидианом.

— По мне, пусть хоть лимонным пирогом назовут, — фыркнул Мормонт. — Если оно убивает, как ты говоришь, мне его нужно как можно больше.

— Джон нашел на Кулаке сотни наконечников для стрел и копий.

— Много нам от этого проку теперь. Чтобы вернуться на Кулак, нам требуется оружие, которого мы не получим, пока не вернемся на Кулак. А тут еще одичалые. Придется поискать драконово стекло где-нибудь еще.

За последнее время случилось столько всего, что Сэм почти забыл об одичалых.

— Клинками из него пользовались Дети Леса. Они бы знали, где найти обсидиан.

— Детей Леса больше нет. Первые Люди перебили половину из них бронзовыми мечами, а андалы завершили дело железом. Почему стеклянный кинжал должен…

Старый Медведь прервал свою речь, увидев выходящего из дома Крастера. Одичалый улыбался во весь рот, показывая гнилые бурые зубы.

— У меня сын!

— Сын, — каркнул ворон. — Сын, сын.

— Рад за тебя, — бесстрастно молвил лорд-командующий.

— Да ну? А я вот порадуюсь, когда ты со своими воронами уберешься отсюда. Давно пора.

— Как только наши раненые немного окрепнут…

— Лучше, чем теперь, им уже не станет, и мы оба это знаем, старая ворона. Умирающим надо перерезать глотки, и дело с концом. Если самому духу не хватает, оставь их мне, и я с ними разделаюсь.