Пир стервятников

Тирион промокнул глаза рукавом и заморгал, пытаясь вновь обрести зрение.

— Нехорошо это, ваше величество, — тихо произнес сир Гарлан.

— Ничего, сир Гарлан, ничего. — Тирион не хотел делать эту сцену еще безобразнее, чем она есть — ведь на нее, можно сказать, смотрело полкоролевства. — Не каждый король оказывает честь своему подданному, потчуя его из собственной чаши. Жаль только, что вино пролилось.

— Оно не пролилось, — возразил Джоффри, слишком злой, чтобы принять предложенный Тирионом путь к отступлению. — И я тебя не потчевал.

Рядом с Джоффри внезапно появилась Маргери.

— Возлюбленный мой король, прошу вас, вернитесь на свое место — другой певец дожидается своей очереди.

— Аларик Эйзенский, — подсказала леди Оленна Тирелл, опираясь на трость и обращая на залитого вином карлика не больше внимания, чем ее внучка. — Надеюсь, он споет нам «Рейнов из Кастамере». Я уже час как не слышала эту песню и успела позабыть, как она звучит.

— И сир Аддам хочет провозгласить тост, — сказала Маргери. — Пожалуйста, ваше величество.

— У меня нет больше вина, — заявил Джоффри. — Как же мне выпить тост без вина? Услужи мне, дядя Бес. Раз уж ты не хочешь выступить на турнире, побудь моим чашником.

— Почту за честь.

— Никакая это не честь! — взвизгнул Джоффри. — Подними мою чашу с пола. — Тирион повиновался, но стоило ему взяться за ручку, Джофф пинком выбил у него чашу. — Подними. Я сказал! Или ты столь же неуклюж, как и безобразен? — Тириону пришлось залезть под стол, чтобы отыскать сосуд. — А теперь наполни ее вином! — Тирион взял кувшин у служанки и налил чашу на три четверти. — Нет, карлик, не так: на колени! — Тирион опустился на колени и поднял чашу над головой, опасаясь, как бы его не окатили снова. Но Джоффри взял чашу одной рукой, отпил из нее и поставил ее на стол. — Можешь встать, дядя.

Ноги у Тириона затекли, и он ухватился за стул. Сир Гарлан подал ему руку. Джоффри засмеялся, Серсея тоже, а за ними и другие. Тирион не видел кто, но слышал их.

— Ваше величество, — с невозмутимым спокойствием промолвил лорд Тайвин, — несут пирог. Нам понадобится ваш меч.

— Пирог? — Джоффри взял свою королеву за руку. — Пойдемте, миледи, пирог.

Гости, поднявшись с мест, кричали, хлопали в ладоши и сдвигали вместе винные чаши. Огромный пирог неспешно плыл через зал — его везли на тележке с полдюжины сияющих поваров. Он имел два ярда в поперечнике, и под его золотисто-коричневой корочкой слышались крики и трепетание.

Тирион снова взобрался на стул. Теперь недостает только, чтобы голубь на него нагадил — и его день будет завершен. Вино промочило его до нитки. Хорошо бы переодеться, но из зала до провожания выходить никому не разрешалось — а до этого, по его прикидке, оставалось еще двадцать или тридцать блюд.

Король с королевой сошли с помоста навстречу пирогу. Джофф достал свой меч, но Маргери удержала его.

— Вдовий Плач создан не для того, чтобы резать им пироги.

— И то верно, — согласился Джоффри и крикнул: — Сир Илин, ваш меч!

Сир Илин Пейн появился из полумрака в дальней части зала. Призрак на пиру, подумал Тирион, глядя, как тот шагает через зал, тощий и мрачный. По молодости лет Тирион не успел познакомиться с сиром Илином до того, как рыцарь лишился языка. Возможно, в те дни он был другим человеком, но теперь молчание так же пристало ему, как впалые глаза, ржавая кольчуга и огромный меч за спиной.