Бывает лес, даже очень густой и темный, страшный и обширный. А бывает Вечный Лес. Именно так, с большой буквы. То, что перед нами именно Вечный Лес, я понял сразу. Внизу, под нашими ногами, простиралось бесконечное черное море колоссальных по высоте деревьев. Вечный Лес меня страшил – своей бескрайностью и неисследованностью. По нему, говорят, можно бродить сотни дней, не встретив ни одного разумного существа, вокруг будут лишь миллиарды деревьев и самые жуткие монстры из ночных кошмаров. Заблудиться там проще простого, а потом лишь вопрос времени, когда тобой закусит какая-нибудь лесная тварь. Нет, не хочу я туда идти. Лучше попытаться вернуться обратно к дороге…
Сверху раздалось хлопанье огромных крыльев, и донесся глумливый голос:
– Куда это вы так спешите? Мы ведь еще не поужинали!
Я обернулся – на огромной высоте над деревьями парил парень. Он взмахивал своими огромными, как у летучей мыши, крыльями, а его глаза светились в темноте. Монстр издал пронзительный свист, от которого заложило уши, и через несколько секунд из глубины леса прозвучал такой же мерзкий звук ответа. Они нас выследили! Нужно бежать в Вечный Лес! Я обернулся к Серафиму, но того уже рядом не было – с криком мой спутник спрыгнул с обрыва и побежал по круто уходящему вниз склону. Через секунду я последовал за ним.
Прыжок в темноту, ушедшее в пятки сердце, мгновение полета и удар по ногам. Я помчался вниз. Главное, не упасть! Как я ни противился силе тяготения, моя скорость только возрастала. Если не смогу затормозить, то споткнусь и расшибусь насмерть!
Не смог затормозить. Споткнулся. Покатился вниз. Бесконечные кувырки и новые синяки по телу. Мое падение с горы прервалось в вонючих мокрых кустах. Просто чудом я не разбился. Я не мог поверить, что остался жив. Руки? Ноги? Целы! В голове стоял звон и стрекотание, я попытался привстать, но тут же рухнул – ноги заплетались, а рюкзак зацепился за ветки.
– Пузырь, ты где? – раздался приглушенный голос из-за кустов. – Ты цел там?
– Кажется, цел, – неуверенно ответил я. – Запутался в ветках.
– Сейчас помогу. Ух, и я тоже застрял. Влип в какую-то гадость. Паутина, кажется. Сейчас отцеплюсь, а ты пока заберись поглубже в кусты, чтоб тебя с воздуха не заметили.
Я наклонился подобрать лежащий на земле рулон палатки и… резко остановился. По брезенту полз красный паучок размером с ноготь, с черными продольными точками на спине. Еще парочка таких же насекомых бежала по веткам куста на уровне моего лица. Я мгновенно вспомнил, где уже видел раньше таких пауков: в огромной паутине, когда мы с обозом шли в Холфорд. Только тут я с ужасом сообразил, что стрекотание, которое я слышу, это вовсе не звон в ушах после падения. Это звуки передвижения тысяч и тысяч пауков где-то совсем рядом в огромной паутине. Паутине?! Серафим сказал, что запутался в паутине!
– Серафим, ни в коем случае не шевелись! – прокричал я, уже не прячась. – Сейчас я помогу тебе освободиться из паутины.
Я выхватил нож, скинул лезвием ползущее у меня по плечу мерзкое насекомое и стал пробиваться к другу через кусты. Только бы успеть! Нога зацепилась за что-то в темноте. Неужели я тоже влип? Ни секунды не колеблясь, я произнес заклинание света. Белый и такой успокаивающий шарик яркого света поплыл у меня над головой. Вокруг сразу посветлело. Так и есть, к брючине прилипла белая нить толщиной миллиметра два. Нож в момент ликвидировал эту помеху.
Я шел, раздвигая ветки, по пути перерезав еще с десяток белых нитей. Серафим послушно стоял без движения. Его нога плотно прилипла к большой паутине. А по телу деловито сновали уже десятка полтора красных паучков, выпуская новые нити и обматывая ими моего друга. А вокруг… Все кусты были увешаны белыми сетками, в которых сновали мириады восьминогих тварей. Я перерезал преграждавшую дорогу паутину и подошел к Серафиму. Первым делом стряхнул с него ядовитых насекомых, раздавив их сапогом. И принялся срезать опутывающие друга нити. После того как я сумел освободить его правую руку, прилипшую к телу, Серафим выхватил нож и принялся срезать сковывающую его паутину.
– Ах, вот вы где, неблагодарные! – раздалось сверху.
Паутина резко дернулась – это метаморф на большой скорости влип в сеть над нашими головами. До него было всего метра два, я отчетливо разглядел оскаленную полную загнутых зубов пасть. Как по команде, тысячи паучков устремились к источнику колебания паутины. Мы стали свидетелями удивительного зрелища – с первой же секунды метаморф сообразил, во что вляпался, испуганно заголосил и стал быстро меняться. Видимо, опасность громадной паутины метаморфу была хорошо известна, и тактика борьбы с бесчисленными насекомыми у этих хищников была отработана. На моих глазах одежда парня вросла в тело, страшная голова втянулась, за ней втянулись ноги и огромные крылья, насколько это позволила облепившая паутина. Деревянный обруч выпал из исчезнувшей одежды метаморфа и покатился по земле, остановившись рядом со мной.
Я подобрал этот странный деревянный круг и опять взглянул наверх. Над головой в паутине застыл мерзкий монстр, чем-то напоминающий морского ежа. Шарообразное, покрытое толстой броней тело, из которого во все стороны торчали сотни подвижных гибких отростков. Каждый из отростков жил своей жизнью – извивался, ловил и тут же пожирал стекающихся со всех сторон паучков. Кажется, метаморф побеждал, он без видимых усилий справлялся с прибегающими к нему насекомыми и запросто успевал поглощать их. Кроме того, из тела монстра показалось несколько заостренных лапок-резаков, которыми он принялся срезать паутину вокруг себя. Через минуту он освободится и рухнет прямо нам на головы.
– Петр, не зевай, срезай скорее паутину и бежим отсюда! – крик Серафима привел меня в чувство.
Я с удвоенной энергией принялся за дело, и Серафим смог вытащить ногу из липкой ловушки. Мы подхватили свои вещи и, осторожно перешагивая через белые плети, стали пробираться к кустам. Над моей головой раздался визг боли – метаморф откинул один из зубастых отростков. К отпавшему от основного тела извивающемуся в конвульсиях гибкому отростку прицепилось несколько мелких насекомых. Через пару секунд визг повторился, и еще один отросток отпал, оставшись висеть в паутине.
– Пауки впрыскивают яд в тело жертвы, и метаморф откидывает укушенные конечности, чтоб яд не попал в тело! – вслух поразился я.
– Похоже на то, – согласился Серафим. – Но метаморф все равно победит. Смотри, он тут же отращивает новые конечности взамен утерянных.