— Да, мисс Таггерт.
Спускаясь по лестнице с паровоза, они увидели группку пассажиров, столпившихся у путей, и еще несколько фигурок, выходящих из вагонов, чтобы присоединиться к остальным. Повинуясь инстинкту, люди, недавно молча ожидавшие внутри поезда, догадались, что кто-то принял на себя ответственность за происходящее, и теперь уже неопасно проявлять признаки жизни.
Пассажиры с надеждой смотрели на приближавшуюся к ним Дагни. Лица, неестественно бледные в свете луны, объединило общее настороженное выражение страха, смешанного с надеждой, и дерзости, прикрытой выжиданием.
— Есть здесь человек, готовый говорить от имени пассажиров? — спросила Дагни.
Переглянувшись между собой, люди не ответили.
— Хорошо, — продолжила она. — Вам и не нужно говорить. Я — Дагни Таггерт, вице-президент этой железной дороги и… — из группы пассажиров донесся ропот и шепот облегчения, — …и говорить буду я. Наш поезд бросила обслуживающая бригада. Это не авария. Никаких поломок нет. Паровоз исправен. Но им некому управлять. В газетах такие поезда называют «замороженными». Вы все знаете, что это означает, знаете и причины. Возможно, они были вам известны даже раньше, чем тем людям, что бросили вас сегодня ночью. Закон запрещает им дезертировать. Но сейчас нам это не поможет.
Неожиданно раздался истерический женский крик:
— Что же нам делать?
Дагни посмотрела на нее. Женщина как будто хотела вжаться в остальных, заслониться человеческими телами от вида великой пустоты, плоской равнины, растворившейся в мертвенном лунном свете. Женщина накинула пальто прямо поверх халата. Пальто распахнулось: из-под тонкой ткани с нарочитой непристойностью выступал округлый живот, и она даже не пыталась его прикрыть. На мгновение Дагни пожалела о необходимости продолжать.
— Я пойду по путям до телефона, — звонким голосом, холодным как лунный свет, продолжила она. — С интервалами в пять миль на линии есть телефоны для экстренной связи. Я позвоню, чтобы выслали новую бригаду. Это займет некоторое время. Прошу всех оставаться на местах и, по возможности, сохранять порядок.
— А как быть с бандами налетчиков? — спросил другой нервный женский голос.
— Правильно, — согласилась Дагни. — Мне лучше найти спутника. Кто готов пойти со мной?
Видимо, Дагни неверно поняла, чью безопасность имела в виду женщина — никто не захотел пойти с ней.
Пассажиры не смотрели на нее и избегали взглядов друг друга. Дагни не видела глаз, только влажные овалы, поблескивающие в свете луны. Вот они, думала она, люди нового века, те, кто требует самопожертвования и принимает его. Ее остро полоснуло чувство гнева, крывшееся в молчании людей, гнева, говорящего о том, что никто и не думал ей помогать — от нее ждали жертвы, и с чувством жестокости, новым для нее, она сознательно промолчала.
Дагни заметила, что Оуэн Келлог тоже чего-то ждет, но смотрит не на пассажиров, а на нее. Убедившись, что никто из толпы не ответил, он спокойно произнес:
— Конечно же, мисс Таггерт, я пойду с вами.
— Благодарю.
— А как же мы? — возмутилась нервная женщина.
Дагни повернулась к ней и ответила с официальной монотонностью чиновника при исполнении:
— Банды налетчиков еще ни разу не нападали на «замороженные» поезда. К сожалению.
ebooksa