— Мы должны позвонить папе.
— Нет.
— Почему?
— Уезжай. Обед ведь скоро? Не прощу себе, если ты его пропустишь.
Бобби стоял молча, и, снова ощущая в воздухе присутствие Сюзан, Лиз была уверена, что он тоже чувствует ее.
— Это очень плохо, — сказал он, задержав взгляд на торте.
— Ерунда, забудь. Ты же бросил меня, помнишь?
Он пристально посмотрел на Лиз, и она опустила глаза.
— И тебе, похоже, нравится.
— Что?..
— Ничего, просто этим ты не выделилась.
— Заткнись.
Бобби провел рукой по волосам, собираясь еще что-то сказать, но сдержался. Он снова посмотрел на торт.
— Ты и вправду считаешь, что неприятности — это твое сугубо личное дело. Тебе кажется, что эти проблемы только у тебя?
— По-моему, я именно этим тебе и нравлюсь, разве нет?
Парень ничего не ответил, и она подступила ближе, чтобы пустота и уныние дома стали менее ощутимы.
— Помнишь, ты сказал, что любишь меня?
Ожидаемых реплик «да, и до сих пор люблю» или «да, конечно, помню» не последовало. Бобби лишь кивнул, словно жалея о содеянном.
— A-а… — только и смогла вымол вить Лиз. С этого момента он для нее снова превратился в Бобби Фулбрайта — влиятельную пустышку, едва знакомого ей мальчика, ездившего на «эксплорере» и хваставшегося работой отца.
В один миг стерт, уничтожен весь прошедший год. Ничего не осталось.