Вторжение

— Что ты сказал, ублюдок?! Ты сказал, что есть еще один выход?

Дили был напуган таким срывом Калвера, всегда старавшегося сохранять спокойствие.

Он вырвался из его рук и быстро, словно оправдываясь, прокричал:

— Да, должен быть еще один выход, он выведет нас прямо на поверхность!

— Где он?..

— О Господи, посмотрите!

От крика Фарадея все вздрогнули и оглянулись.

То, что увидел Калвер, заставило его забыть о Дили, о собственном спасении и вообще обо всем на свете. По коридору, ведущему в кухню, навстречу им шла Клер Рейнольдс. Она шла, держась за стену, а за ней красным шлейфом тянулся по воде кровавый след. Рот ее был широко открыт в немом крике, а взгляд беспомощных без очков глаз казался диким, почти безумным. Голова была неестественно откинута, будто что-то тянуло ее назад.

Калвер все понял, прежде чем увидел черную крысу, прильнувшую к спине Клер и впившуюся в ее шею. Другие крысы плыли рядом — две, три, четыре, — не обращая на Клер никакого внимания, будто она была собственностью той твари, которая первая набросилась на нее. А может быть, они чувствовали, что и им не слишком долго придется искать добычу.

Из-за распределительного щита, за которым располагался артезианский колодец, выплыли еще несколько крыс. Может, они вместе с водой проникли в убежище именно отсюда, подумал Калвер, спеша на помощь Клер. Он бежал, высоко поднимая ноги и отгребая руками воду.

Крошечные водяные фонтанчики разрывались перед ним, словно прокладывали дорожку. Он понял, что это пули, и обернулся к Эллисону, чтобы предупредить его, что Клер слишком близко и пули могут угодить в нее.

Но то ли голос Калвера потонул в общем шуме, то ли Эллисон совсем обезумел, он продолжал палить в эту сторону, рискуя попасть и в Калвера, и в Клер. Похоже, это нисколько не беспокоило Эллисона. Калвер видел, как Клер делает слабые попытки дотянуться до крысы, будто в ее силах сбросить с себя это чудовище.

Черные туши то там, то здесь выныривали из воды, прошитые автоматной очередью, и их визг, похожий на плач ребенка, перекрывал все другие шумы. Еще не раненные крысы от этого дикого визга теряли ориентацию, сбивались в кучи и пищали от страха. Две совершенно обезумевшие от общей паники крысы подплыли к Калверу, готовые наброситься на него.

Автоматная очередь разнесла череп одной из них и разорвала пополам жирное тело другой. Обе исчезли под водой, и лишь огромное темно-красное пятно осталось на том месте, где они только что готовились к нападению.

Калвер снова двинулся вперед, моля Бога, чтобы Эллисон целился в крыс, которые не были так близко от него и Клер, иначе не миновать беды. Фэрбенк, со стороны наблюдавший эту сцену, уже полностью оценил обстановку и всю меру опасности, грозившей Калверу и Клер, и попытался добраться до Эллисона. Он был уже в нескольких футах от него, когда плывущий по воде труп ударил его в грудь. Потеряв равновесие и опрокинувшись на спину, Фэрбенк упал в бурлящий поток, успев краем глаза разглядеть кровавое месиво на том месте, где когда-то у человека было лицо. Барахтаясь в воде, Фэрбенк ухватился за раскинутые руки покойника, подумав, что это какая-то опора, их руки переплелись, и они вместе ушли под воду. От страха Фэрбенк вскрикнул и наглотался воды так, что стал задыхаться, чувствуя, что вода проникает в легкие. Собрав последние силы, он все же вынырнул на поверхность, отплевываясь, ловя ртом воздух и размахивая руками, чтобы снова не потерять равновесие.

Калвер был уже в пяти ярдах от Клер, когда автоматная очередь прошила ее грудь, скользнула по щеке и дальше по стене у нее за спиной. Она повернулась лицом к Калверу, забыв о крысе и словно бы не чувствуя больше никакой боли. Взгляд ее прояснился, будто эта последняя боль вывела ее из состояния шока.

Действительно, в несколько последних мгновений, пока жизнь не оставила ее измученное тело, Клер поняла, что произошло. Она удивительно ясно увидела человека с автоматом, который убил ее, она даже узнала его на таком расстоянии — это был Эллисон. Он в упор смотрел на нее, и выражение лица у него было странным — испуганным и радостным одновременно. Она видела пузырящуюся от пуль воду, причем каждый пузырек в отдельности и каждую искру, вылетающую из черного автомата Эллисона, видела так ясно, будто к ней вернулось зрение. “Все, несущее смерть, стало черным и гладким”, — мелькнуло у нее в сознании. Она видела лица людей, застывших перед ней, как на фотографии, узнала всех и безошибочно определила, что чувствует в эту минуту каждый из них. Она видела, как искрится неисправное оборудование в противоположном конце зала, разбрасывая веселые, светящиеся, как бенгальские огни, звезды. Клер все видела, но больше не чувствовала ни боли, ни страха. Все отступило перед лицом смерти. Она лишь отчетливо видела все, что сопровождает последний момент ее жизни — и не только то страшное, что окружало ее сейчас здесь, в этом убежище, но и то, что было в ее жизни прежде: свое счастливое, навсегда ушедшее прошлое. Смерть не пугала ее, она была ничуть не страшнее той жизни, которая теперь выпала на их долю. Наоборот — чем скорее прервется этот кошмар, тем лучше. Сильная боль последней вспышкой пронзила сознание Клер. Она закрыла глаза, медленно соскользнула по стене вниз и скрылась под водой. А все еще мертвой хваткой впившаяся зубами в ее тело раненая крыса делала слабые попытки выбраться на поверхность. Но у нее не было сил разомкнуть челюсти, и она тоже погибла, став жертвой собственной алчности.

Калвер, с ужасом наблюдавший последние мгновения жизни Клер, как только ее тело скрылось под водой, сам не понимая, зачем это делает, нырнул следом. Прижимая к себе ее обмякшее тело, он выпрямился и прислонился к стене, чтобы отдышаться. И только тут заметил крысу, все еще висевшую на шее у Клер. Она была жива, ее лапы дергались, царапая мертвое тело Клер, но она так и не разомкнула челюстей, перекусивших шейные позвонки бедной женщины. Чуть не плача от ненависти и бессилия, Калвер попытался одной рукой оторвать агонизирующую крысу от ее жертвы, но гнусная тварь не желала, а может, уже и не могла отпустить ее.

В бешенстве от того, что крыса продолжает терзать мертвую Клер, Калвер схватил черную гадину обеими руками за горло. Клер при этом снова соскользнула в воду, и, собрав все свои силы, Калвер наконец оторвал от нее крысу. Все еще извиваясь в его руках, она сжимала зубами кусок кожи и мышц, вырванный из тела Клер. Калвер со всего размаху ударил крысу о стену, скорее догадываясь, чем слыша, что ее тонкие кости трещат и ломаются. Он бил и бил ее почти в беспамятстве, пока не почувствовал, что она тяжелым и неподвижным грузом повисла в его руках. Тогда с диким воплем отвращения он отшвырнул ее от себя и снова нырнул под воду, чтобы вытащить Клер.

Он подержал ее на руках, словно баюкая, как ребенка. Затем осторожно приподнял опущенное веко, чтобы убедиться в том, что она мертва, хотя от ее тела на него уже веяло смертельным холодом. У Калвера все внутри сжалось от сострадания, и он бережно, будто все еще мог причинить ей боль, опустил Клер в воду.