Куриный Бог (сборник)

22
18
20
22
24
26
28
30

— Это приказ, — повторил капитан. — И все же позвольте проводить вас в каюту, госпожа Электра. Становится холодно.

— Это тоже приказ?

— Да.

Элька пожала плечами и, держась за поручень, спустилась в роскошную каюту, в точности такую, как она себе когда-то воображала, всю в бархате и красном дереве, с медным хронометром на стене. Она села на красный плюшевый диван и попробовала заплакать, но не сумела. Тогда она накрылась пледом и заснула, прямо в белом жестком платье. Ей снились гостиница и окно с наметенной синей полосой снега.

* * *

Островок торчал посреди рябой водной поверхности, точно обгорелые руины какого-нибудь старого замка, и лодка, отчалившая от корабля, скользила тихо, потому что матросам было страшно и они даже весла старались опускать в воду бесшумно. Элька сидела на носу, кутаясь в плед. Господин герцог, снаряжая ее, не подумал, что ей может быть холодно, он вообще о ней не думал, но плед был теплый и ничем не хуже меховой горжетки госпожи герцогини. Потом лодка чуть ощутимо проскребла килем по дну, и рулевой сказал:

— Вылезайте, барышня.

— Что, прямо в воду? — спросила Элька.

— До берега близко? — сказал рулевой.

— Боитесь? — спросила Элька равнодушно.

— Боимся, — согласился рулевой.

Элька подумала, моряки должны вернуться и отчитаться, что оставили ее тут как положено, а иначе господин герцог с них спросит.

Она скатала плед, сунула его под мышку и переступила через борт, даже не пытаясь поднять повыше платье. Подол тут же намок и стал серым. Элька сделала несколько шагов — здесь и правда было мелко — и выбралась на скалистый берег. Кроме обломка скалы, немного защищающего от ветра, тут ничего не было. Белый помет чаек заляпал выступы и грани, и от этого очертания скалы казались чуть смазанными. Когда Элька повернулась к морю, лодка была уже далеко, а яхта дрожала от нетерпения, словно испуганное животное. Элька отвернулась и больше не смотрела в ту сторону.

Потом она стащила с себя платье, разложила его на относительно сухом клочке суши, придавила камушками, чтобы не улетело, завернулась в плед и стала ждать.

— Эля!

Она вздрогнула и обернулась. Солнце ушло, красная полоса над морем догорела, и в темном небе встали привычные бледные занавески. Скоро они станут ярче и надолго повиснут в зимнем небе.

— Так я и думала, — сказала она.

Тюлень стоял у кромки воды, что-то в его очертаниях было неправильным, и, приглядевшись, она поняла, что одной руки у него нет. По плечо.

— А как ты теперь плаваешь? — спросила она.

— Плохо плаваю, — согласился тюлень.

— Сейчас ты мне скажешь, что пришел меня спасти.