Гарри Поттер и орден феникса

22
18
20
22
24
26
28
30

– Что, спас своего дружка? – обратился Малфой к Гарри. – В жизни не видел Охранника хуже… впрочем, чего и ждать от жителя помойки… Кстати, Поттер, тебе понравились мои стихи?

Гарри не ответил. Он отвернулся от Малфоя к своей команде – игроки один за другим приземлялись неподалеку. Они орали от восторга и победно потрясали кулаками – все, кроме Рона. Тот слез с метлы под шестами и одиноко побрел к раздевалке.

– Мы хотели сочинить еще пару куплетов! – выкрикнул Малфой, когда Кэти и Алисия бросились обнимать Гарри. – Только не смогли придумать рифму к «жирной» и «уродине» – хотели, понимаешь, спеть что-нибудь про его матушку…

– Зелен виноград, ага. – Ангелина с отвращением поглядела на Малфоя.

– …да и к «жалкому неудачнику» – к папочке – тоже ничего не подобрали…

Фред с Джорджем, которые в этот момент жали Гарри руку, вдруг поняли, о чем идет речь. Оба одеревенели и круто повернулись к Малфою.

– Не надо! – Ангелина схватила Фреда за руку. – Пусть проорется, он бесится, что проиграл, паршивый жалкий…

– …но ты ведь любишь эту семейку, правда, Поттер? – не унимался Малфой. – Ездишь к ним на каникулы и все такое? Не понимаю, конечно, как ты выносишь их вонь, но, наверно, раз ты сам вырос у муглов, тебе и хибарка Уизли – все равно что рай…

Гарри успел схватить Джорджа. Фреда объединенными усилиями удерживали Ангелина, Алисия и Кэти. Малфой скалился им в лицо. Гарри оглянулся на мадам Самогони, но та все еще отчитывала Краббе за запрещенный удар Нападалой.

– Или, Поттер, ты еще не забыл, – медленно отступая, ухмыльнулся Малфой, – как воняло в доме твоей мамочки, и свинарник Уизли пробуждает в тебе теплые воспоминания…

Гарри не помнил, как отпустил Джорджа, – знал только, что секундой позже они оба уже налетели на Малфоя. Забыв обо всем на свете – в частности, о том, что кругом полно учителей, – Гарри хотел лишь одного: причинить Малфою как можно больше боли. Доставать волшебную палочку времени не было, и кулаком с Пронырой Гарри со всей силы врезал Малфою в живот…

– Гарри! ГАРРИ! ДЖОРДЖ! ПЕРЕСТАНЬТЕ!

Он слышал визг девочек, и вопли Малфоя, и проклятия Джорджа, и свисток, и рев толпы – слышал, но не замечал. И пока кто-то рядом не крикнул: «Импедимента!» и его не отбросило назад, Гарри бил и бил Малфоя, стремясь сделать из него котлету.

– Ты что? Белены объелся?! – заорала мадам Самогони. Гарри вскочил. Видимо, это она ударила его порчей-помехой; в одной руке у нее был свисток, в другой – волшебная палочка; метла валялась на земле чуть поодаль. Малфой, с разбитым носом, сжавшись в комок и поскуливая, лежал на земле; у Джорджа распухла губа; Фреда по-прежнему удерживали три девочки. На заднем плане глупо хихикал Краббе. – В жизни не встречалась с подобным поведением! Марш в замок, оба, прямиком к куратору! Быстро!

Гарри и Джордж, тяжело отдуваясь, решительно зашагали с поля. Ни один не произнес ни слова. Улюлюканье толпы становилось все тише, и наконец они вошли в вестибюль, где не было слышно ничего, кроме их шагов. Гарри неожиданно ощутил в правой руке – он отбил костяшки о челюсть Малфоя – какое-то трепыхание. Между пальцев торчали серебристые перышки Проныры – тот рвался на свободу.

На подходе к кабинету профессора Макгонаголл они услышали за спиной ее громкие шаги. Трясущимися руками она на ходу срывала с шеи гриффиндорский шарф. Вид у нее был страшный.

– В кабинет! – свирепо приказала она, указывая на дверь.

Гарри с Джорджем вошли. Профессор Макгонаголл воздвиглась за своим столом и, дрожа от гнева, бросила шарф на пол.

– Ну? – сказала она. – Что за отвратительные выходки? Двое на одного! Будьте любезны, объяснитесь!

– Малфой сам нарвался, – буркнул Гарри.