Продавец взмок в одно мгновение и стал дышать еще чаще.
— Вы понимаете, что товар просто превосходный! — Ему надо было еще немного оттянуть время, чтобы прийти в себя после такого предложения — продать все цветы. — Осмелюсь спросить: кому вы покупаете цветы?
— Какая вам разница? — выказал легкое раздражение Леонид. — Я спрашиваю о цене, а не веду с вами дискуссию…
— Как оптовому покупателю… Можете забирать все за три… за четыреста долларов. Можете заплатить гривнами, но по курсу…
— Четыреста? — переспросил Горек и полез в бумажник.
— Да, — с готовностью едва не выкрикнул торгаш и суровым тоном добавил: — Это вам, уважаемый, еще дешево обойдется. Я делаю хорошую скидку — нет желания брать лишнее у покупателя и стоять весь день… Вот в цветочном салоне, который находится через квартал, с вас бы безжалостно содрали вдвое больше моего.
Леонид уже достал было деньги, но переспросил:
— Цветочный салон?..
— Да. Называется "Роксолана"… Я, правда, не понимаю, что там от Роксоланы, разве что баб как в гареме у шаха. Хо-ха-ха!.. Это точно, я вам говорю.
Его глаза полезли из орбит, когда покупатель торопливо спрятал бумажник в карман и побежал к машине.
— Эй! — закричал продавец. — Эй, уважаемый, а как же покупка — цветы?..
Его голос был полон обиды, и казалось, что он вот-вот расплачется.
— Вениками тебе торговать, — произнес незлобиво кто-то из свидетелей этой истории. — Розе красная цена доллар, а он в пятьдесят раз заломил, дурак!.. Ой, какой же дурак!..
Продавец обернулся в сторону говорившего и замахнулся букетом цветов, который держал в руке…
Примерно через десять минут дерущихся людей разнимала и увозила в отделение милиция. Избитые, мокрые от воды, крови, все в цветочных лепестках, они рвались из рук милиционеров, понося друг друга последними словами
А Леонид тем временем ехал по городу в своей машине, салон которой, кроме водительского места, был занят букетами цветов. В цветочном салоне он купил все розы и попросил дизайнеров оформить букеты. Работали быстро, стараясь, как и было заказано, не делать одинаковых букетов, и за все это ему пришлось выложить всю наличность из своего кошелька. Там, у метро, когда торговец напомнил ему о цветочном салоне, ему пришла в голову мысль, что Алевтина настолько дорога ему, что и подарки ей надо покупать соответствующие, дорогие, даже если это розы…
"Он горит из-за того, что берет свое", — произнес, как молитву, по памяти, Леонид, выезжая в Гончарах на улицу Ивана Франко. Эта фраза была для него символичной, и сейчас получила совершенно новое значение, иной от прежнего смысл: если тот, кто говорил эти слова, имел в виду то, что он взял чужое, то Горек сейчас их понимал так: он горит ярко, так как берет то, что может и хочет принадлежать ему, берет свое.
Когда перед машиной появился человек, что произошло совершенно внезапно, Леонид успел нажать на тормоз, но было уже поздно. Хотя и скорость машины была в пределах нормы, но тело несчастного от удара взлетело в воздух и с невероятной силой врезалось в лобовое стекло. Водитель только успел склониться над рулем, чтобы разлетающееся от удара стекло не поранило глаза. Человек же, пробив стекло, упал в букеты роз… Леонид, совершенно ничего не понимая, поднялся, и несколько секунд изумленно рассматривал его. Человек лежал на цветах, по случайности сложив руки на груди, словно уже готовый к погребению.
— Что это? — выдохнул Леонид. — Что это, черт бы вас побрал? — закричал он, когда испуг взял в тиски его душу. Он, наконец, понял, что сбил насмерть человека.
Он обернулся и увидел, как лавируя между едущими автомобилями, к его машине бегут с пистолетами в руках милиционеры. Он заметил, как один из них, держа что-то в руках, вдруг упал… В его руках ярко горел огонь. Милиционер крутился на асфальте, стараясь сбить огонь с рук и с тех предметов, которые держал, но с криком боли бросил и с удивлением смотрел, как быстро догорают вещи, лежа рядом с ним.
ebooksa