Уединившись в комнате, она еще раз все обдумала и пришла к выводу, что принятое ею решение единственно правильное. Другого выхода нет.
Девочка надела черные джинсы и белую водолазку, зашнуровала кроссовки и позвала Кирилла.
— Я решила сжечь картину, — бесстрастно сообщила Юлька.
— Но…
— Никаких но! Либо ты со мной, либо я это сделаю одна!
Кирилл посмотрел на подругу и понял, что отговорить ее не удастся. А может, это и правильно. Эта картина никому не принесла счастья.
— Я с тобой, — вздохнул он.
— Тогда сделаем так, сейчас пойдем ко мне и займемся уборкой. По дороге надо купить лампочки и плафоны. Я такие, как у нас были, видела в магазине «Сияние». Все уберем, а как стемнеет, унесем картину на пустырь и сожжем.
— Пустырь далеко от дома?
— Примерно полторы остановки.
— Тогда надо выходить из дома как можно позже, чтобы нас никто не увидел, а то кто-нибудь из взрослых обязательно заинтересуется, что это такое мы тащим? — озабоченно сказал Кирилл.
— Но надо успеть сжечь картину до полуночи, пока Карменсита бессильна.
— Успеем.
Ребята сказали деду, что идут делать уборку в Юлиной квартире. Дед хотел пойти с ними, но Кирилл убедил его, что до полуночи они в безопасности. На всякий случай отец Дмитрий вручил им свой крест, велев положить его возле картины.
Они вышли на улицу, Кирилл раскрыл зонт. Моросил холодный осенний дождь.
С коробкой плафонов и пакетом с лампочками они подошли к двери Юлькиной квартиры. С некоторой опаской девочка вошла внутрь. Выглянув из-за ее плеча, Кирилл присвистнул:
— Разгром!
— Возьми в нише стремянку и вкрути лампочки, — Юлька осторожно прислонила пакет с лампочками к стене.
Взгромоздясь на стремянку, Кирилл вкручивал лампочки и менял плафоны.
— Готово, включай!