— Я видела сон… — шепнула Цири. — В этом сне…
— Знаю, — сказала чародейка странным, не своим голосом. — Поэтому я здесь. Рядом с тобой.
За окном, во тьме, дождь шумел в листве деревьев.
— А, черт, — проворчал Лютик, отряхивая воду с намокших под дождем полей шляпы. — Не дом — крепость. Чего этот знахарь боится, раз так огородился?
Лодки и баржи, пришвартованные к набережной, лениво покачивались на морщинистой от дождя воде, сталкивались с тихим стуком, скрипели, позвякивая цепями.
— Портовый район, — пояснила Шани. — Тут полно бандюг и подонков — и местных, и пришлых. К Мырману ходит множество людей, приносят деньги… Все об этом знают. Как и о том, что живет он один. Вот он и бережется. Удивляетесь?
— Ничуть. — Геральт взглянул на постройки, возведенные на вбитых в дно канала сваях саженях в пяти от набережной. — Думаю, как попасть на этот остров. В его надводную хатку. Вероятно, придется втихую позаимствовать одну из лодок…
— Нет нужды, — сказала медичка. — Там подъемный мостик.
— А как ты уговоришь знахаря опустить его? К тому же там еще и двери, а тарана мы не прихватили…
— Предоставьте это мне.
Большая серая сова беззвучно опустилась на перила помоста, тряхнула крыльями, встопорщилась и обратилась в Филиппу Эйльхарт, столь же встопорщенную и мокрую.
— Я-то что тут делаю? — раздраженно пробормотала чародейка. — Я-то что тут с вами делаю, черт меня побери? Балансирую на мокрой палке. И на грани государственной измены. Если Дийкстра узнает, что я вам помогаю… Вдобавок ко всему еще и моросит! Не люблю летать в дождь. Это здесь? Это, что ли, дом Мырмана?
— Да, — подтвердил Геральт. — Послушай, Шани. Давай попробуем…
Они сбились в плотную кучку и начали шептаться, невидимые во тьме под камышовым навесом. Из таверны на противоположной стороне канала упала на воду полоса света. Послышалось пение, смех и крики. На набережную вывалились трое плотогонов. Двое ругались, дергая и толкая друг друга, без устали повторяя одни и те же проклятия. Третий, опершись о столб, отливал в канал, фальшиво насвистывая.
Знахарь Мырман отворил оконце и выглянул. Фонарь в руке только слепил его, он его отставил.
— Кой черт там звонит ночью? — рявкнул он. — Стукни себя по пустому лбу, засранец, бандюга, ежели тебе приспичило стучать! Вон, пошли прочь, пьянь сволочная! А ну быстро! Тут у меня самострел натянут! Кому там не терпится получить шесть вершков стрелы в задницу?
— Господин Мырман! Это я, Шани!
— Что? — Знахарь высунулся сильнее. — Мазель Шани? Сейчас? Ночью? С чего бы это?
— Опустите мостик, господин Мырман! Я принесла, что вы просили!