Лукас позвал медсестру, которая заступила на дежурство, и сообщил ей о своих предчувствиях.
— Не беспокойтесь, мы следим за вами обоими постоянно. Он просто отдыхает.
Через некоторое время Лукас почувствовал, что сосед, как обычно, пытается привлечь его внимание, двигая правой рукой. Он прощался с Лукасом. Возможно, его переводили из отделения интенсивной терапии. По крайней мере, сосед начал шевелиться после нескольких часов полной неподвижности. На прощание он изобразил на лице нечто, напоминавшее улыбку. Сосед выглядел хорошо и после того, как сел на кровати, легко поднялся и вышел.
Потом Лукас услышал страшный шум. Началось какое-то движение. Люди входили и выходили. Юноша открыл глаза и увидел, что несколько медсестер и дежурный врач столпились у постели того, кто был его соседом по отделению интенсивной терапии. Лукас подумал, что в больницу поступил новый пациент. До этого молодой человек собственными глазами видел, как сосед попрощался и ушел на своих ногах.
Лукас решил, что новому пациенту, наверное, очень плохо. Он видел, что врачи прилагают все возможные усилия, чтобы вывести больного из состояния, в котором тот находится, но их попытки не приносят успеха. Лукас не мог закрыть глаза и оставаться безучастным к тому, что происходило рядом. Кто-то принес ширму и загородил ею кровать. Чувствовалось, как медики суетятся, но уже ничего не было видно. Вдруг все прекратилось. Все ушли, и воцарилась тишина. Юноша закрыл глаза.
Утром, когда Лукас проснулся, ширмы не было. Не было никого и на второй кровати, стоявшей в отделении. Она была пуста. Когда пришел доктор Аметльер, юноша с любопытством спросил:
— Доктор, моего соседа перевели в обычную палату?
— Да, мне рассказывали, что ночь была очень беспокойной. Я думал, что из-за действия лекарств ты ни о чем не узнаешь.
— О чем не узнаю, доктор?
— К несчастью, у пациента, который лежал напротив тебя, посреди ночи развился молниеносный обширный инфаркт. Ничего нельзя было сделать, чтобы спасти ему жизнь.
— Вы говорите о новом больном, конечно… я очень сожалею. Я же спрашиваю о том, кто был здесь с того момента, как я поступил.
— Лукас, в отделении интенсивной терапии вместе с тобой лежал только один человек. Никто больше не поступал, — ответил врач, удивив юношу своими словами.
— Этого не может быть, доктор! Я сам видел, как он встал и ушел. Более того, он попрощался со мной взмахом руки.
— Возможно, это был сон, который ты видел и который на самом деле оказался вещим. Среди пациентов иногда возникают взаимоотношения, которые очень трудно объяснить.
— Доктор, до того как он встал, я почувствовал что-то неладное и позвал медсестру, но она сказала мне, что все в порядке. Именно после этого я отчетливо увидел, что он встает, улыбается мне и прощается.
— Не думай больше об этом. Ты должен поправиться.
— Нет, доктор, ошибки быть не может. Клянусь вам, я хорошо его видел.
— Ну ладно, мы будем тебя переводить. Ты уже готов к тому, чтобы приступить ко второй фазе трансплантации. Ты немедленно переедешь отсюда.
Больше врач не произнес ни слова. Потом он обратился к медсестре, сказав довольно тихо, но так, что пациент смог это услышать:
— Перестаньте давать этому больному седативные средства на ночь. Они вызывают у него побочные эффекты.
ebooksa