До настоящего момента.
В течение этих ужасных следующих двадцати пяти минут, когда Филип нарезал зигзаги по пустынным улочкам и прокаженным пустырям, параллельным шоссе, срезая путь всё ближе и ближе к сердцу города, Брайан увидел реальную Атланту, как мерцающее слайд-шоу из криминалистических фотографий мест преступлений за тонированными стёклами герметичного внедорожника. Он увидел тупики, забитые обломками, пылающие кучи мусора, разграбленные и заброшенные многоквартирные комплексы, выбитые окна повсюду, грязные куски ткани, свисающие из зданий, с надписями отчаянной мольбы о помощи. Вот это действительно город, первобытный некрополь, переполненный смрадом и смертью. И хуже всего то, что они ещё даже не добрались до центральной части.
Примерно в 10:22 утра по Центральному Стандартному Времени, Филип Блейк умудрился найти Кэпитал Авеню, широкую шестиполосную магистраль, которая направлялась за Тёрнер Филд и уводила в центр города. Он выключил стерео. Тишина загремела в ушах, когда они свернули в Центр, а затем медленно двинулись на север.
Дорога была завалена брошенными автомобилями, но расположенными достаточно далеко друг от друга, чтобы Эскалада пробрался между ними. Верхушки небоскребов (по левую сторону) теперь так близко, они сияют в дымке, как паруса спасательных судов.
Никто не произносит ни слова, пока они катятся мимо бездны цемента по обеим сторонам улицы. Парковки в основном пустуют. Несколько тележек для гольфа лежат перевернутыми тут и там. Торговые грузовики стоят по углам, всё закрыто и замазано граффити. Случайные мертвецы вдалеке бродят по серым пустошам в холодном дневном свете осени.
Они выглядят как бродячие собаки, готовые упасть от недоедания.
Филип опускает окно и прислушивается. Ветер свистит. У него странный запах — смесь горелой резины, расплавленных электросхем, и чего-то жирного и трудно-определимого, похожего на гниющий жир. Что-то пыхтит на расстоянии, вибрирует в воздухе, как огромный двигатель.
Осознание сводит кишечник Брайана. Если центры для беженцев открыты где-то на западе, где-то в сердце города, то почему здесь нет машин скорой помощи? Знаков? Контрольно-пропускных пунктов? Вооруженных военных? Полицейских вертолетов? Разве не должно быть указателей, так близко к центру города, что спасение рядом? Вплоть до этого момента, в течение своего путешествия в город, они видели лишь несколько потенциальных признаков жизни. Возвращаясь на Гленвуд Авеню, они думали, что видели, как кто-то промелькнул мимо на мотоцикле, но они не были в этом уверены. Позже, на Сидней Стрит, Ник говорит, что видел, как кто-то метнулся в дверном проёме, но он также не мог в этом поклясться.
Брайан гонит мысли прочь из головы, когда видит огромный клубок дорог в форме листка клевера за четверть мили.
Это расползающееся сообщение центральных магистральных артерий очерчивает восточную границу городской черты Атланты. Здесь двадцатое шоссе встречается с восемьдесят пятым, семьдесят пятым и 403-им. И теперь это место греется в холодном солнце, как забытое поле боя, заблокированное обломками и опрокинутыми кусками металла. Брайан чувствует, как Эскалада начал подниматься по крутому уклону.
Кэпитал Авеню возвышается на массивных сваях над транспортным пересечением. Филип едет под уклон медленно, виляя по полосе препятствий из пустынных обломков на скорости примерно пятнадцать миль в час.
Брайан чувствует похлопывание на своём левом плече, и он понимает, что Пенни пытается привлечь его внимание. Он поворачивается и смотрит на нее.
Она наклоняется и шепчет ему что-то. Это похоже на что-то типа: — Я не вижу.
Брайан смотрит на нее. — Ты не видишь?
Она мотает головой и снова что-то шепчет.
На этот раз Брайан понимает. — Ты можешь чуть-чуть потерпеть, детка?
Филип слышит это и смотрит на них в зеркало заднего вида. — Что случилось?
— Она хочет писать.
— О, Господи, — произносит Филип. — Извини, тыковка, ты можешь скрестить ноги и посидеть так пару минут?
Пенни шепчет Брайану, что она очень, очень, очень хочет писать.
ebooksa