Эдвард покорно поднимается и, едва не падая от боли и слабости, идёт за ней. А перед глазами у него кровь - на земле, в воздухе - она мельчайшими каплями висит, словно туман. Много-много кровяных шариков - и память о затопляющей его разум красной волне, похожей на бархат...
Войдя в комнату, он видит лицо Близзард. Суровое и жесткое, но одновременно непередаваемо женственное лицо, которое совсем не портят шрамы на левом виске...
- Ты выиграл, - говорит она.
Он смотрит на свои руки и видит, что они тоже испачканы кровью. Кровью Анри Леграна, убийцы и государственного преступника - уже только потому, что на его руке был "волчий крюк". Но Эдвард почему-то не чувствует удовлетворения. Кровью человека - вот что чувствует он.
Между желанием мести и самой местью кому-то конкретному - пропасть, преодолеть которую можно только однажды...
Эдвард подходит к кровати и ложится лицом вниз.
В такой позе он лежит до вечера. Когда я вижу его лицо в следующий раз - передо мной словно бы другой человек. Черты заострились, стали резче, исчезла округлость щёк, словно он в один момент похудел на несколько фунтов и прибавил в возрасте несколько лет.
- Ты всё сделал как нужно, - говорю я ему.
Эдвард не отвечает. Сползает с кровати, по моей просьбе даёт мне воды и садится рядом.
- Я не думал, что это... вот так, - вдруг говорит он. - Я не хотел.
- Ты отомстил, и закончим на этом, - отрезаю я.
- Смерть - это страшно, - сообщает он.
Я не знаю. Я не помню, кто был у меня первый, кто второй, так давно это было. Хотя нет. Первого, кого ты отправил на тот свет, помнишь всегда - это происходит не просто так, отнюдь не из гнусной прихоти. Это необходимость. Но если продолжить дальше, то становится всё равно, не будешь же забивать себе голову всякой дрянью.
Но сейчас не время говорить об этом. Поэтому я просто молчу: мне почему-то кажется дурным тоном, если я произнесу хоть слово. Не смотря на то, что я не вижу тут ровным счётом ничего страшного или отвратительного.
Отвратительна супружеская измена. Страшно невыполнение приказа. А убийство... По приказу - рутина, как те дела, которые ты делаешь каждый день; без приказа - разнообразие. Из мести - долг, защищаясь - необходимость.
Конечно, обыватель, шёпотом произнося слово "Межзеркалье", будет, как огня, бояться хоть на дюйм переступить черту - никому не хочется становиться отверженным, чьим именем пугают на ночь детей. И всё это превращается в норму морали. Перешагнуть моральные запреты очень тяжело, а кому-то практически невозможно. Но стоит совершить это первый раз, и в человеке что-то начинает меняться, а дальше катится, как под откос. Поначалу его может удерживать только страх перед законом, но чем дальше, тем больше он начинает получать от этого удовольствие. Трудно только стать убийцей. А быть им - уже легко. Учись, студент...
Свечи гаснут, за окном ночь. Очередной перевал между сегодня и завтра, который надо преодолевать, стиснув зубы и надеясь на лучшее. На то, что по ту сторону тебя ждут райские кущи, а не бездонный омут тёмной воды. И я погружаюсь в пучину сна...
"- Тебе не стоило приходить сюда, Близзард, - всплывает моё собственное недавнее воспоминание - словно очередной мираж пустоты. - Ты ведь знаешь, что будешь наказана.
- Милорд, позвольте мне поговорить... позвольте молить о снисхождении... - он отдёргивает руку с чёрным перстнем, и я падаю на ковёр.
- Мне нужны люди, чьи родовые знания, власть и связи поставлены на службу только мне. Отказавшийся принести Клятву верности умрёт. Это не обсуждается.
ebooksa