Долорес не знает, что там происходит. Через пятнадцать минут хозяйка выходит. Она одета в своё любимое платье, отороченное горностаем. На чёрном шёлке ничего не видно, но мех, которым украшен подол, слипся от крови.
- Уберите там, - небрежно бросает хозяйка и уходит. На губах у неё полуулыбка, и она говорит с придыханием.
Сьюзен и Долорес до ночи отмывают хозяйкину спальню. Стены забрызганы чуть не до потолка. Кровь везде. Долорес даже кажется, что она летает в воздухе в виде крошечных шариков. Их обеих тошнит, и они по очереди выбегают вон, чтобы отдышаться. На то, что осталось от Энн, они стараются не смотреть - да там и смотреть-то уже не на что. Под конец появляются несколько челядинцев-подменышей под предводительством важного управляющего, и заканчивают работу. Долорес не сомневается, что это хозяйка всё-таки сжалилась над ними и отдала приказ, иначе откуда бы тут взяться управляющему?
Больше попыток побега никто не предпринимает.
Сьюзен хорошо готовит; хозяева любят разнообразить свой стол.
А Долорес назначена камеристкой хозяйки. Близзард говорит ей об этом вечером, вызвав через надутого - от сознания собственной значимости - управляющего к себе в комнаты.
Долорес заходит. Близзард полулежит на диване и держит в руках письмо со сломанной печатью Семьи Легран. Судя по всему, ей скучно. Должно быть, письмо развлекло её, но Долорес не думает, что надолго, и уже опасается, что хозяйка сорвётся на ней, но нет: на сей раз буря проходит стороной.
- Долорес, - начинает Близзард, - ты живёшь здесь более полугода. Это значит - гораздо дольше, чем твои предшественницы. Возьми, - говорит она, и на столик падает семь полновесных мешочков с золотом - один за другим.
Долорес молчит. Она не знала, что рабам положено жалованье.
- Я держу своё слово, - объясняет Близзард. - Это не значит, что ты можешь уйти отсюда по своему желанию прямо сию секунду. Прежде всего потому, что ты меня устраиваешь. Ты не болтаешь, делаешь ровно то, что велено и хорошо знаешь своё место. Но это и не значит, что ты не уйдёшь отсюда никогда. Если будешь достаточно умна и дальше... и не вынудишь заморить тебя до смерти, - смеётся она, - то в один прекрасный момент у тебя есть шанс подняться на ступень выше.
Долорес потрясённо молчит.
- Таким, как мы, иногда нужны жёны - иначе нам грозит вырождение, - хозяйка снисходит до объяснения. - Ты никогда не вернёшься обратно, но будешь отнюдь не кухонной девчонкой, а хозяйкой дома - а, может, даже поместья. Это разные вещи.
- Благодарю, миледи, - наконец, догадывается сказать Долорес, снова живо вспоминая сказки о народце из холмов.
Близзард кивает. И взгляд, оказывается, не всегда острый, как кинжал; сейчас у неё просто обычные человеческие чуть усталые глаза.
- Я позову тебя завтра, когда понадобишься, - говорит она и отпускает Долорес.
- Наказывать чаще будут, - вздыхает Сьюзен, когда Долорес приходит на кухню и сообщает новость. - Она же чокнутая. Одно утешение - это хотя бы не мадам Легран.
- А что? - шёпотом спрашивает Долорес.
Шёпотом - потому как не хочет лишних неприятностей. И так жизнь не сахар. И, хотя в этом доме от них секретов нет, - они всё равно не пойдут никуда и не расскажут никому, как вот этот стол, или стул, или любое другое имущество, - но Долорес не думает, что хозяйка обрадуется, узнав, что о ней или тем более о леди Лене сплетничали.
- Я слышала... ну, то есть я прочла в старой газете - она сидела в крепости Утгард, в той самой, которая в Межзеркалье. Тут хочешь не хочешь, а психом станешь.
- А хозяйка? - Долорес замечает, что рядом столпились подменыши.
ebooksa