Харизма

  Значит, видения вызваны не мной.

  Черт, кто эта блондинка?

  Я попыталась сделать шаг ей вдогонку, но даже крохотный шажок вдруг стал проблемой. Мне хотелось окликнуть блондинку, но слова застряли в горле, превратившись в витки ржавой колючей проволоки.

  Визг тормозов. Чей-то крик. Асфальт с белыми разделительными полосами вдруг встал на дыбы, переместился из горизонтального положения в вертикальное, и стал стремительно приближаться к моему лицу.

  Что-то смягчило падение. Асфальт теплый, пахнет резиной. В поле зрения попал рукав кожаной куртки, потом лицо. Это лицо... оно выделялось на фоне неба темным пятном, однако черты были безошибочно узнаваемы.

  Багама поддерживал мою голову, словно что-то хрупкое, его губы шевелились. По-моему, он спрашивал следующее: "С вами все порядке? Вы не ушиблись?". Я хотела заверить его, что да, все в порядке, не ушиблась, а посему он может слезть с меня. Я почти убедила себя, что именно это я и произнесла. Судя по выражению лица Багамы, не это. Он помог мне подняться.

  - Мои очки, - выдохнула я.

  Очки валялись на асфальте. Стекла целы. Благослови Господи производителя. Разбитые "авиаторы" не сделали бы это утро лучше.

  Багама тактично промолчал - не стал говорить, что я пришибленная, раз первое, о чем вспоминаю после того, как едва не угодила под колеса, это паршивые очки. Зато указал на вылезшего из такси водителя, нервно переступающего с лапы на лапу.

  - Он чуть не сбил вас!

  Я бы сказала, что "чуть" в нашем деле не считается, но от потрясения язык прилип к небу.

  Мой мир был умыт адреналином, я подмечала детали с болезненной ясностью.

  На таксисте был цветастый акриловый джемпер и очки в роговой оправе с толстыми, как корабельные иллюминаторы, замусоленными стеклами, увеличивающими его глаза почти вдвое, делая их похожими на две огромные маслины. Очеловеченный сенбернар, славный парень. Складывалось впечатление, что в Зеро все, чем занимались зверолюды, это крутили баранку и стояли на кассах в забегаловках быстрого питания, круглосуточных супермаркетах и заправочных станциях.

  - Я не местный. Плохо понимать русский. Милиция не заявлять, пожалуйста. Босс быть недовольный, уволить. - Обсидиановые провалы глаз влажно блестели. Еще чуть-чуть, подумала я, и они закатятся, как на игровом автомате, выдав два проигрыша.

  Таксист еще что-то сбивчиво рычал, слюна капала из пасти на свитер. Мне до сих пор как-то... непривычно слышать человеческую речь из пасти животных. Неужто и это дело привычки?

  На панельной доске такси была корона, инструктированная пластмассовыми камнями. Китайский болванчик - ухмыляющийся толстяк в расписных шароварах - продолжал кивать. Мусор, которого полно во второсортных сувенирных лавках.

  Я обернулась, но блондинки и след простыл.

  Так, с меня хватит.

  Подхватив спортивную сумку, нетвердым шагом, прихрамывая, я направилась к "Земляничным полям", чья вывеска была такой же стеклянной, как и глаза десятка случайных прохожих, остановившихся поглазеть на происходящее. Кругом аховые физиономии, вопящие, что я спрут из космоса. В принципе, я не осуждаю их. Уверена, если бы я сейчас посмотрела на себя в зеркало, то увидела бы глаза размером с линзы в очках таксиста-сенбернара.

  - Детка, у тебя кровь.