Ибрагимов попер буром. Я едва успевал уклоняться. И откуда в тебе столько сил, гад?
Обманный боковой от Ибрагимова, удар прямой в челюсть. Понимая, что не успеваю уйти, я повернул и откинул голову. Удар прошелся по касательной, задев скулу… Я был в секунде от нокаута!
А потом что-то изменилось.
Время будто на миг поставили на паузу, но прокрутили внутри меня. Я ощутил жидкий огонь, внутренним взором увидел маленькое солнце у себя в солнечном сплетении, разбрасывающие лучи к рукам, ногам, разливающее жар по позвоночнику. Все вокруг будто смазалось, крики болельщиков слились в протяжный механический гул.
Казалось, что если не выплесну эту опасную энергию, меня разорвет, как перегревшийся ядерный реактор. Не в силах сдержаться, я заревел и нанес молниеносный удар. Мой кулак смачно врезался в мясистый нос с горбинкой и, ломая хрящи, передал инерцию удара черепу. БУМ!
Голова Ибрагимова откинулась назад, веером разлетелись капли крови и пота, противник потерял равновесие и начал заваливаться назад…
…но устоял!
Он пошатывался, держась за разбитый нос.
В тот же момент ощущение, что во мне бурлит ядерный реактор, схлынуло, вернулись краски и голоса — так откатывается волна прибоя. Не дожидаясь, пока противник очухается, я уронил его, обхватил ногами его шею, блокируя ударную руку, и принялся душить.
— Расскажи еще раз… — прорычал я, — что ты там делал и с кем…
— Ы-й-а… — захрипел он.
— Что? Извини, не расслышал…
Рефери обеспокоенно забегал над нами. Ибрагимов попытался выпрямиться, достать меня левой рукой, но не хватало замаха. Тогда он напряг свои бычьи мышцы, попытался втиснуть вторую руку и разорвать захват — бездарно со спортивной точки зрения, но с его силой прием мог сработать. Потому я, обливаясь потом, напрягся так, что, казалось, вот-вот затрещат и порвутся связки.
— Молодец, Саня! Еще немного! И еще!
— Баба! Вставай, вставай, я сказал! — ревел тренер Ибрагимова. — Не позорь меня! Вставай!
Лицо Хадиса побагровело, тело начало слабеть, и он слабо — очень слабо, так, что я мог и не заметить — похлопал меня по ноге.
Сдался? Не поверю, что нет сил честно и открыто похлопать меня по ноге. Отпущу его — он вскочит и попрет в атаку, типа показалось тебе, мальчик. Потом ничего не докажешь, так что я сделал вид, будто ничего не почувствовал. Сжимал и сжимал ноги, пока рефери не налетел на меня, сталкивая с обмякшего тела.
Задыхаясь, будто это только что меня душили, я отполз от тела Ибрагимова. Хотелось распластаться на полу, хватать воздух разинутым ртом, но я заставил себя подняться — сперва опираясь на одно колено, как дающий клятву рыцарь, потом — разогнув ноги.
От перенапряжения мышцы мелко подрагивали и ноги плохо держали. К Ибрагимову, который предпочел отключиться, а не сдаться по-честному, подбежали медики, засуетились над ним. Ко мне подошел рефери и, повернувшись к судьям, поднял мою руку.
Сквозь вату в ушах пробился торжественный голос диктора:
ebooksa