Нерушимый 8

22
18
20
22
24
26
28
30

Сан Саныч улыбался добро, но записывал, записывал, записывал.

После двусторонки к нам подошел наблюдавший за игрой Матвеич и спросил:

— Ну что, Сань? Как тебе?

Я подумал, что он обратился ко мне, и ответил:

— Да вообще моща! А если его научить попадать, так он всю команду потащит! У него же сил сколько! И вынослив же, зараза.

Я снял перчатки и потирал покрасневшие ладони — пару раз звонко прилетело от Сэма. Димидко покачал головой и прошептал:

— Вот я не уверен. — Он покосился на Сэма, которому нагрузки было явно мало, и он расстреливал пустые ворота, и попросил меня: — Как старослужащий и как самый умный, останься с ним на полчасика после тренировки. Не в пустые же ворота ему бить?

— Э-э-э… — протянул я; появилось ощущение, что меня бросают под танк… бульдозер, каток — в общем, подо что-то, после чего не выжить.

— Задание тебе такое: потренируй парня. — Саныч мне подмигнул. — А я пока команде пистон вставлю.

Пистон — это понятно. И очень хорошо, что без меня. Конечно, я останусь после общей тренировки. Сам так оставался и просил побить мне, а теперь наоборот.

— Сэм! — крикнул я, парень обернулся не сразу. — У тебя со временем как?

— Времени вагон! — откликнулся он.

После тренировки мы с Саматом пошли к правым воротам — просто они мне как-то больше нравятся. Есть такое суеверие у вратарей, а я не верю в приметы — мне и правда больше правые нравятся.

Я прищурился, изучая казахского богатыря. «Кайрат» пытался его обуздать, не смог, Димидко пытается научить попадать по воротам, не вытянул.

Дедка за репку, бабка за дедку… Тут не напор нужен, а хитрость: мышка прибежала, хвостиком махнула…

— Сэм, — позвал его я. — Ты мне побей, только поточнее. Мне тренироваться надо. Играть же скоро!

Психология — тонкое дело. Если бы я сказал, что ему тренироваться надо и что его оставили специально, а я за старшего, что бы вышло? Вот. А тут он снова разулыбался — ему доверили большое дело, потренировать основного вратаря! Как тут ударить… в грязь лицом?

— Пеналь бить? — серьезно спросил он.

— Только не это, слушай! У тебя же ударище — поломаешь меня!

И снова обрадовал парня. Признал силу удара.