Нерушимый 8

22
18
20
22
24
26
28
30

— Давай с линии штрафной. Оттуда-отсюда. С угла, с центра. В общем, походи там. А я подскажу, если что.

Самат поставил мяч по центру, разбежался — бух! Вжик! Мяч пролетел над перекладиной, я даже рук не поднимал. Разозлившись на себя, Сэм топнул и выругался по-казахски:

— Шешенс-с-с!

— Так не пойдет, — покачал головой я. — Ты поточнее лупи. Ты же меня тренируешь, а не силу удара отрабатываешь!

— Ага.

Опять по центру. В этот раз он не разбежался, а сделал всего два шага. Бац! Не успел бы руки поднять, в лицо бы прилетело.

Ух, ёлки! Опять все отбил.

— Круто! А попробуй попасть не в меня, а в угол зарядить.

— В какой? — В голосе Сэма чувствовалась заинтересованность.

— Бей под мою левую — туда всегда стараются попасть, — объяснил я. — Считается, что вратарю правый угол роднее.

Снова мяч посередине линии штрафной — видать медом там Сэму намазано. Бац! Я мог бы отбить, но специально не допрыгнул, пропустил.

— Гол! — воскликнул Сэм и давай скакать, радоваться, как пацан. Гол забил!

— Слушай, может, в этом дело, а? — поощрил его я. — Ты когда на силу лупишь — не целишься. А когда целишься — то не так сильно, но зато офигенно точно. Давай с угла попробуем, в обвод вратаря.

Так и с угла он, если заранее предупредить, как бить, куда бить, даже — чем бить, показывает неплохие результаты. А один из пяти мячей и вовсе в дальнюю девятку просто забросил. И ничего я сделать не мог, хотя пропускать больше не планировал.

Полчаса повозились, потом еще полчаса, потом…

— Эй, парни! — крикнул Димидко. — Ужинать никто не хочет?

— Сан Саныч, да Сэм бьет в любой угол по требованию! Ему только сказать надо — куда и как. И забьет!

— Тренер, только скажите мне, да, я все сделаю! — И снова он заулыбался радостно.

Закралась мысль, что это даже хорошо, что Погосян сбежал. Иначе бы мы такого нападающего никогда не заполучили.

Сэм помчался в раздевалку, и Сан Саныч сказал задумчиво: