— Его сны принесут нам всем смерть.
— Чего стоило купить Сира Гэлтри? — услышал Дунк собственный голос. — Достаточно было серебра или потребовалось золото?
— Как я вижу, кто-то проболтался. Пик сел на складной стул. — У меня снаружи дюжина человек. Я должен позвать их и велеть перерезать вам глотку, сир.
— Что останавливает вас?
— Его Милости это не понравится.
— Почему именно эта свадьба?
— Лорд Баттервелл хотел новую молодую жену, чтобы согреть свою постель, а у Лорда Фрея была слегка запачканная дочь. Их брак послужил весьма благовидным поводом, чтобы схоже думающие лорды смогли собраться вместе. Большинство из приглашённых уже однажды дрались за Чёрного Дракона. У остальных есть причины быть недовольными правлением Кровавого Ворона, или они имеют какие-то свои обиды или амбиции. Чтобы обеспечить будущую преданность, у многих из нас забрали сыновей и дочерей в Королевскую Гавань, но большинство заложников скончалось во время Великой Весенней Хвори. Наши руки больше не связаны. Наше время пришло. Эйрис слаб. Книжник, а не воин. Простонародье почти не знает его, а то, что они знают, им не нравится. Его лорды любят его ещё меньше. Его отец тоже был слабым, это правда, но когда на его трон надвинулась угроза, у него были сыновья, чтобы выйти на поле вместо него. Бэйлор и Мэйкар, молот и наковальня… но Бэйлора Копьелома уже нет с нами, а Принц Мэйкар сидит и дуется в своём Летнем Замке, поссорившись с королём и Десницей.
— Есть ещё Кровавый Ворон, — сказал он. — Он-то не слаб.
— Нет, — согласился Лорд Пик, — но ни один человек не любит колдуна, а пролившие родную кровь прокляты в глазах богов и людей. При первых признаках слабости или поражения люди Кровавого Ворона растают как летний снег. И если сон принца окажется правдой, и живой дракон выйдет из Белостенного Замка…
Дунк закончил за него
— …трон ваш.
— Его, — сказал Лорд Гормон Пик. — Я всего лишь скромный слуга.
Он встал.
— Не пытайтесь покинуть замок, сир. Если вы попробуете, я посчитаю это изменой, и Вы ответите своей жизнью. Мы слишком далеко зашли, чтобы поворачивать обратно.
Со свинцового неба лил уже нешуточный дождь, когда Джон Скрипач и Сир Гэлтри Зелёный подняли свежие копья на противоположных концах ристалища. Некоторые свадебные гости, съёжившись под плащами, направились в сторону большого зала.
Сир Гэлтри управлял белым жеребцом. Свисающий зелёный плюмаж украшал его шлем, плюмаж того же цвета свисал с кринета его коня. Его плащ был сшит из множества лоскутков различной материи, каждый различного оттенка зелёного цвета. Золотая инкрустация заставляла сверкать наголенники и перчатки, а на щите были изображены девять нефритовых кефалей[17] на сине-зелёном поле. Даже борода рыцаря была выкрашена в зелёный цвет по моде тирошийцев, что за Узким морем.
Девять раз он и Скрипач мчались с копьями наперевес, рыцарь зелёного лоскутного плаща и юный лорд золотых мечей и скрипок, и девять раз их копья разлетались в щепки. К восьмому заходу земля размокла, а жеребцы взбивали тучи брызг, проносясь по дождевым лужам. На девятом Скрипач почти упал, но сумел удержаться в седле.
— Отличный удар, — закричал он, смеясь. — Вы почти что сбили меня, сир.