Пробуждение

— Зачем… ты… это… правда, сможешь? — сдерживаясь из последних сил, выдавил из себя парень.

— Не беспокойся, смогу.

— Спасибо.

— Не обольщайся. Я делаю это не ради тебя. Все это ради Лизи. Ей будет нужна твоя помощь, и ты это прекрасно понимаешь, потому все еще живешь. А теперь — пей!

Иван приподнялся и встал на колени, вцепившись в протянутую руку мужчины, он крепко сжал ее своими холодными пальцами. Как только он прикоснулся к теплой коже Зигфрида, то четко понял: если мужчина не сможет остановить его, как обещал, то сам Иван ни за что не остановится. Но больше слова разума на него не действовали. Бешеная, необузданная жажда затмила все вокруг, и только шум крови в венах человека отдавался во всем напряженном теле вампира, и он уже чувствовал ее вкус на своих губах. Иван резко вогнал клыки в мягкую человеческую плоть, а Зигфрид только скривился, не издав ни звука. Вампир глотал жадно и быстро, а немец медленно считал про себя.

Зигфрид знал, что есть только один короткий миг, когда он может остановить вампира, и, если он его пропустит сейчас, то это будет последний день в его жизни. Он надеялся только на собственные силы и еще, может быть, на силу чистокровного вампира в своей крови.

«… пятьдесят восемь, пятьдесят девять, шестьдесят», — закончил свой отсчет мужчина и резко сказал:

— Хватит.

Иван замер на мгновение, но потом снова продолжил процесс насыщения также жадно и яростно. Зигфрид закрыл глаза и перевел дыхание. Он терял кровь слишком быстро. Вампир мертвой хваткой вцепился в его запястье, норовя сломать ему руку. Зигфрид положил ладонь другой руки на голову Ивана, но вампир даже не обратил на это внимания. Слегка нажав, Зигфрид негромко, но четко произнес:

— Хватит. Отпусти.

Ивана словно оторвало от Зигфрида и откинуло в сторону. Как будто неведомая сила оттолкнула вампира от человека. Воздух вокруг них звенел и дрожал. Остекленевшими глазами Иван смотрел на бледного мужчину перед собой, ничего не понимая.

Пока он пытался прийти в себя, Зигфрид уже достал из кармана, безукоризненно белый платок и стал аккуратно перематывать руку.

— Прости, — донесся до него тихий голос Ивана. — Можно, я помогу?

Мужчина поднял глаза и внимательно посмотрел на замершего в двух шагах от него вампира. Глаза парня снова были обычными, а клыки втянулись, как будто их никогда и не было. Только окровавленные губы напоминали о произошедшем. Иван медленно встал и, слегка пошатываясь, подошел к Зигфриду. Молодой вампир осторожно размотал платок, рассматривая оставленные его клыками раны. Потом нагнулся и бережно провел по ним языком. Зигфрид дернулся, но остался на месте.

— Будет немного печь, — сказал Иван и стал аккуратно заматывать запястье мужчины.

— Мог и раньше сказать, — пробормотал Зигфрид, кривясь от боли, на что Иван виновато улыбнулся.

— Прости. Такова наша сущность.

— Мне можешь не рассказывать. Я знаю это слишком хорошо, — буркнул немец. Его рана все еще пекла, словно к ней приложили раскаленное железо. Зигфрид исподлобья наблюдал за переминающимся с ноги на ногу вампиром. — Что такое?

— Хочу спросить, — смущаясь, проговорил парень.

— Так спрашивай, — буркнул Зигфрид, стараясь не застонать.