Пробуждение

— Вижу. Лизи тоже самое сказала.

— Правда? — глаза мальчишки заблестели.

— Ага, — усмехнулась Ритка.

— А что она еще про меня сказала?

— Сказала, что ты симпатичный. — И Ритка закрыла дверь своей комнаты прямо перед носом обалдевшего от ее слов парня.

Она подошла к шкафу, и достала небольшую картину в рамке. В отличие от всех ее картин, эта была написана красками. Ритка повесила ее над диваном на единственный гвоздик, и долго с грустью смотрела на свое первое произведение. На крыше высотки среди туч и облаков, которые так и норовили закрыть ясный диск алой луны, стояла девушка, одетая в темные штаны и короткую красную куртку. Ее длинные кучерявые волосы отливали кровавым оттенком и развевались за спиной. Голова была приподнята, как будто она разглядывала ночное небо, но в глазах была печаль, а по бледным щекам текли слезы. Белый и острый клык яростно врезался в пухлую красную губу девушки. В руках она держала длинный черный меч, на сияющем лезвии которого, словно застыли темные капли крови. Но на лице девушки была решительность, непоколебимость и абсолютная уверенность в правильности своих действий.

Ритка и сама не знала, почему нарисовала такую картину. Что-то неприятное тогда приснилось ей, и еще долгое время не давало успокоиться, а потом появилось это видение прямо перед глазами, и она просто перенесла его на бумагу. Но Ритка не хотела, чтобы Лизи видела этот странный рисунок.

Пока она рассматривала собственную картину, стоя посреди комнаты, Лизи быстро шла по вечерней улице, направляясь к себе домой. Подойдя к арке, она остановилась от удивления. За все годы, что они живут в этом дворе, это первый раз, когда в арке горел свет. Маленькая тусклая лампочка, слабо освещала проход, но этого света было достаточно, чтобы Лизи спокойно вошла в арку без малейшего страха и смятения. Пройдя уже полпути, она резко остановилась. Лизи могла поклясться, что этого молодого человека секунду назад здесь не было. Тут вообще никого не было, даже кошки. Девушка прижалась к стене и со страхом смотрела на замершего невдалеке мужчину. Он стоял как раз под лампочкой и с улыбкой смотрел прямо на Лизи. На нем была все та же кожаная куртка с меховым воротником, которую она видела на нем в парке. Лизи сразу же узнала его. Это был именно тот парень с парковой лавочки — то ли пьяница, то ли наркоман, как ей тогда показалось. Лизи вся собралась, удобнее перехватив сумку, когда он медленно отлепился от стены и двинулся в ее сторону.

— Мы не закончили с тобой в прошлый раз, сестренка, — произнес он, но в его голосе было столько презрения, что Лизи невольно сглотнула и еще сильнее вжалась в стенку. — Я устал тебя ждать, — зло бросил он сквозь зубы, не сводя с нее пристального взгляда. Он напоминал дикого зверя, готового к атаке.

Исходившая от него мощь словно приковала девушку к месту. Она стояла, не в силах даже пошевелиться, а он подходил все ближе и ближе. Ноги Лизи, казалось, приросли к асфальту, хотя у нее не появилось и мысли сбежать. В ее шумящей голове вообще не было никаких мыслей. Лизи видела только эти странные глаза, смотрящие ей прямо в душу.

Вдруг до них донеслись знакомые голоса и смех друзей. Девушка заметила, как этот ненормальный мужчина дернулся и резко обернулся, затем перевел горящий яростью взгляд на Лизи и тихо сказал:

— До следующего раза, сестренка, — и тут же исчез.

Лизи смотрела на то место, где он только что стоял, и ничего не понимала. Он не ушел, он именно исчез. Испарился. Растворился. Провалился сквозь землю. Что угодно, но только не ушел на своих двоих. В арку, смеясь и громко разговаривая, зашел Череп с ребятами.

— О, Лизи, чего ты тут стоишь? — радостно завопил он.

— Вас жду, — сказала девушка и сама услышала, как ее голос дрогнул. Да и вся она задрожала.

— Что замерзла? — усмехнувшись, Череп подошел к девушке и крепко обнял ее за плечи, стараясь прижать к себе. — Пойдешь с нами?

— Не-а, мне бы домой, — ответила Лизи, и ее зубы застучали, но, скорее, не от холода, а от страха, который все еще крепко сжимал ее сердце своими ледяными щупальцами. Она только сейчас смогла сдвинуться с места, но ноги были словно ватные, и если бы не поддержка парня, Лизи вряд ли смогла бы сделать хотя бы шаг.

— Черт, да ты совсем замерзла. Пошли, я тебя до подъезда доведу, — сказал Череп и, быстро сняв свою куртку, накинул ей на плечи, крепко прижимая дрожащую девушку к себе. Лизи не сопротивлялась. Она и сама старалась крепче к нему прижаться, ища тепла и защиты.

— Спасибо, — сказала Лизи, когда они зашли в подъезд. Она почти успокоилась и уже вполне могла самостоятельно идти. Девушка быстро сняла куртку и передала ее парню. — Не знаешь, кто лампочку вкрутил… в арке? — спросила она, стараясь скрыть неловкость.

— Я лично не видел, но ребята говорили, что приходил какой-то амбал здоровый, не из наших — это точно. Он и вкрутил лампочку, а еще сказал, что если мы ее выкрутим или разобьем, то он нам ноги открутит и… еще кое-что, — весело рассмеялся парень.