Королева голод (сборник)

– И очень жжется? – с деланным сочувствием поинтересовался учитель и смахнул повисшую над глазом серую кашицу мозга. – Это конечно не адский огонь, но, судя по вашему лицу, определенные неудобства доставляет. Не молчите профессор, это, по меньшей мере, невежливо!

– Вы живы?! – попятился Купцов. – Поверьте, я не хотел…

Иннокентий Васильевич прошел мимо Сергея Викторовича сел на корточки в центре пентаграммы и уперся руками в пол, сделавшись очень похожим на паука.

– Я знаю. Вы не хотели убивать несчастного учителя. Понимаю! Состояние аффекта, временное помутнение рассудка и так далее. Вот только как быть с бронзовой статуэткой, свет моих очей Сергей Викторович? Мои познания в юриспруденции давно устарели, но мне кажется, что сфинкс как-то не вписывается в картинку непредумышленного убийства.

– Но ведь убийства не было! – профессор никак не мог оторвать взгляда от измазанных в крови очков, повисших на ухе собеседника. – Я, конечно, переусердствовал, но, к счастью все обошлось. Не так ли? Если вам плохо, можно вызвать неотложку!

– Здесь не телефона, – Иннокентий Васильевич взялся за дужку очков двумя пальцами, посмотрел на них так, словно видел впервые и отшвырнул в сторону. – И санузел в этой убогой квартирке совмещенный, и из окон здесь открываются весьма безрадостные пейзажи. Дрянь, в общем, а не жилье.

– Вы хотите денег! – в душе профессора затеплилась искорка надежды. – Сколько? Мы сможем договориться!

– Что касается договоров, то вы гражданин Купцов, помешали мне с Иннокентием реализовать одно небольшое соглашеньице. Ради него бедному геометру пришлось отравить собственную матушку. Ей было за восемьдесят и, поэтому вскрытия не делали. Никто так и не узнал о лошадиной дозе мышьяка в желудке старушки. Сыночек продал прекрасную квартиру, наскреб деньжат на поездку в Каир, установил-таки прямую связь с врагом рода человеческого, а взамен получил удар по башке! Разве это справедливо?

– Вы… дьявол? – губы профессора дрожали, а мочевой пузырь собирался освободиться от своего содержимого. – Этого не может быть!

– Как и коэффициента сжатия пространства. Поверьте Ловцу Человеков, более удачливому, чем все рыбаки из Галилеи, вместе взятые и, не прикидывайтесь шлангом, профессор. Вы уже поняли, что имеете дело с тем, кто защитил свою докторскую диссертацию значительно раньше вас! – существо, управлявшее мертвым телом Ладыгина, встало и, роняя на пол капли сгустившейся крови, двинулось в коридор. – На сегодня достаточно пустой болтовни!

– Я могу искупить свою вину? – Купцов отчаянно цеплялся за последнюю соломинку надежды.

– Вне всяких сомнений! И сделаете это незамедлительно, – ноги трупа подкосились, и он начал оседать на пол. – Полагаю, что в ванной есть все, что Вам понадобится для искупления.

Сергей Викторович открыл указанную дверь, на ощупь отыскал на пластмассовой полочке бритвенный прибор Ладыгина, вынул из него лезвие и спокойно закатал рукав сорочки.

Брызнувшая из вены тонкая струйка крови ознаменовала начало перехода Купцова в миры, обитатели которых не понаслышке знали о коэффициенте сжатия пространства и чувствовали пресловутое сжатие на собственной шкуре.

Эхо войны

Два старых партизана расположились на живописном склоне оврага, чтобы отметить премию, врученную сельсоветом по случаю годовщины победы, но гульнуть в узком кругу не удалось.

– С праздничком вас, дорогие ветераны! – из зарослей кустов высунулась рыжая голова колхозного водилы и, по совместительству тонкого ценителя самогона Дениса Бурканова.

– Нигде от него не спрячешься, – усмехнулся Матвей Кречет. – Нос у тебя, Динька, винцо за версту чует.

– Верно, Захарыч, – Бурканов бесцеремонно уселся между стариками, по-молодецки выхлебал поднесенный стакан и выудил из кармана смятую пачку «Астры».

– Председатель наш нынче не в себе, лучше на глаза не попадаться. Того и гляди, без выходного пособия уволит.