Здесь было на два часа меньше, чем в столице, самый разгар дня, ресторан стоял почти пустой. Очень хотелось есть, но я не соблазнился на дешёвые ланчи и поспешил домой. На выходе из ресторана я позвонил Пунщикову по тому номеру, с которого пришло сообщение.
— Да. Я тут. Езжай скорее, полицию сейчас вызову.
Пока я ждал такси, ко мне у входа в ресторан подвалили два пьяных туловища:
— Слышь! Ты чего, дворянин? А чего у нас забыл?
— А пистолет покажи? — сказал второй.
Я расстегнул бушлат, приподнял.
— А слабо… слабо в меня шмальнуть, а? Слабо?
— Нет, — признался я.
— А ты чего умеешь? Медь в золото умеешь превращать, а?
В руке первого сверкнул нож. А такси, тем временем, тольк-только завернуло в переулок.
— Ля-ля-ля, ля-ля-ля… — пропел я.
То ли помогла «запитка» от аккумуляторов дисколёта, то ли «буст» от общения с прекрасным полом, но силы я в этот раз явно не рассчитал. Кинектируемый Алкаш с грохотом отлетел к стене. Кто-то из девиц лёгкого поведения завизжал, но мне было уже безразлично — я прыгнул на сиденье такси и помчался к своему ограбленному особняку.
Внешне всё выглядело, как прежде. А вот замок на двери был новый, и некоторые комнаты были обклеяны пломбами и лентами. Дмитрий с подельниками унёс, как оказалось, десяток драгоценных камней, кое-что из техники и семьдесят тысяч в имперском эквиваленте наличными. На общем счету домохозяйства, который он тоже каким-то невиданным делом обчистил, пропало ещё пятьдесят шесть тысяч. Но что самое обидное — пропала машина и кое-что из артефактов — два защитных кольца-автощита, одна противогипнозка, противопожарная статуэтка и три аккумулятора.
Бардака особенного не было — Пунщиков от нечего делать уже навёл марафет и даже загрузил в холодильник холостятские сухпайки.
— Вот, — показал Пунщиков свёрток. — Рихнер зато сохранил. Его понятой планировал утащить. Не включал, но, надеюсь, данные все целы.
Я поблагодарил и отпустил Пунщикова, дождался милиционера, который снял пломбы. Приехал и Елпидифор Анемподистович, толком не помог, только ходил кругами и причитал: «Да, дела, дела…».
Разговор с милиционером был коротким — машину видели в паромной переправе в Сорокино, паром в тот день отходил в сторону Богуцлава, колонии Республики Польской. Данные запрашивать было сложно, и куда воры отправились дальше — никто не знал, вполне возможно, что в Европу или в Новый Свет.
Гораздо хуже было то, что я остался в ограбленном особняке ночевать один, и это чувство доставляло дискомфорта. Перед ночью я написал письмо Сиду, описав произошедшее и попросив выслать кое-что из документов.
Следующий день я работал всего полдня — остальное время прошёл в разъездах, закупая недостающее и пополняя запасы, также скатался в отделение милиции и Дворянского Дома, заполняя документы по розыску беглого крепостного.
Вечером мне поступил звонок. Я услышал голос Давыдова:
ebooksa