Добытчики,

- Знаю.

- Окей.

- Избавимся от них, чтобы можно было потом развернуться.

- Верно. - Он сделал вдох, пытаясь расслабиться, и тут услышал, как Блейк что-то прокричал. Настойчивый тон заставил его повернуть голову. Он услышал выстрел, и через долю секунды заднее окно кабины окрасилось в красный цвет. В тот же момент стекло разлетелось на сотню осколков, и Моррис со стоном повалился вперед, словно что-то ударило его в плечо.

Из кузова раздались крики. Он слышал только Блейка и Криса, но Джереми молчал. Внутри все обожгло от страха, когда в голову полезли разные мысли. Чья это кровь? Что случилось? Он надеялся, что от страха Джереми лишился дара речи, но кровь на стекле зародила в нем сомнения.

Стоны Морриса вывели его из прострации. Здоровяк лежал, навалившись на руль. Правая рука безвольно повисла. В плече виднелось отверстие. На глазах у Эрика на ткани толстовки расползалось красное пятно.

- Вот, черт, - пробормотал Моррис сквозь зубы. - Черт, черт, черт!

- Ты в порядке?

- Нет! Меня же подстрелили, мать твою! - Моррис, морщась, попытался закатать рукав. - Господи. Я чувствую пулю. Что там, в кузове стряслось?

- Не знаю.

Здоровяк снова издал стон и пригнулся, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь трещины в ветровом стекле. - Нам нужно где-нибудь укрыться.

- Что? - воскликнул Эрик. - Мы не можем.

- Мы должны. Я истекаю кровью. Нам хотя бы нужно поменяться местами.

- Вот, дерьмо. Натуральное дерьмо!

- Верно. Ищи место, мать твою!

Грузовик продолжал катить по дороге. Через два квартала они миновали Миллвудскую среднюю школу. От нее остался почерневший остов. Рядом стояло несколько брошенных автобусов. За школой виднелись отдельные дома. Ближе к окраине дома стояли все дальше и дальше друг от друга.

- Туда, - сказал Эрик, когда они достигли вершины холма. Он указал на двухэтажный дом, стоящий в неглубокой лощине. Он был не тронут огнем, и большинство окон были целыми.

- Думаешь?

- Не глуши мотор. Я попробую открыть гараж. Если мы заберемся внутрь и закроемся, зомби подумают, что мы исчезли.

- Они не могут думать. - Моррис говорил почти шепотом. Каждое слово было наполнено болью. - Насколько я знаю, у них есть инстинкты.