Та изумленно уставилась на нее, не веря своим глазам и ушам.
– А… я…
– Ничего не говори и садись, я исцелю тебя!
Настойчивость Мии не дала жрице времени подумать о происходящем. Ее насильно усадили за стол, сняли с нее верхний халат и начали разматывать бинты.
– Джек! Когда ты говорил, что приведешь ее обратно, я рассчитывала, что ты не будешь груб! У нее свежая глубокая рана на руке! – продолжала ругаться целительница. Вампир закатил глаза.
– Ладно-ладно, извиняюсь. Я виноват, довольна?
– Ты не у меня должен прощения просить, а у Рин! У нее же рана открылась, а не у меня! Рин, только скажи мне, я ему устрою за такие выходки!
Девушка продолжала непонимающе смотреть на Мию, слегка приоткрыв рот. По ней было ясно, что она не ожидала такого поведения от эльфийки после того, как подвергла ее брата огромной опасности. Она опустила глаза в задумчивости и напряжении.
Когда эльфийка размотала бинты, она увидела рану, которую Рин получила при спасении Хиро. Издали рана казалась, конечно, серьезной, но сейчас, вблизи, выглядела еще страшнее.
И не только она. Внезапно Мия заметила кучу мелких и крупных шрамов и порезов на оголившихся руках жрицы. Они были получены в разное время и разными способами.
Но их количество заставило целительницу задрожать.
– Рин… почему на твоем теле так много… шрамов?..
Джек и Мира тоже обратили на это внимание и ошеломленно замерли. По какой-то причине они заметили их только сейчас. Видимо, там, в домике, в котором она сидела вместе со своими соучениками, было слишком слабое освещение.
– Это? – Рин осмотрела свои руки. – Я ведь солдат. А у солдата всегда будет много старых шрамов.
– Но… разве у вас в армии нет целителей? Почему остались шрамы?.. – В глазах Мии появились жалость и боль. Жрица вздохнула.
– Магия целителей ограничена, особенно если речь идет о расе людей. Во время боев ее хватает, лишь чтобы залечить самые опасные раны. Все, что касается переломов, царапин и ссадин, лечат старыми способами с помощью швов, мазей и бинтов.
– Это, наверное, очень больно. – Эльфийка опустила голову.
– Нет. Бывают травмы и больнее. Они называются душевными, – покачала головой Рин. – Для меня шрамы – это напоминания, оставленные на моем теле, о том, что я все еще недостаточно сильна. Например, вот эти…
Она указала на правое предплечье, где был довольно глубокий темный шрам от раны, которую явно зашивали несколько раз. Да и по всей руке не было видно чистого места.
– Их я получила во время осады Великого Храма шесть лет назад. Тогда руку почти разодрали, она была сломана в пяти местах. Но в то время меня заботило не столько состояние руки. Тогда я потеряла нечто большее.
ebooksa