— Ну, коль ты меня лишила возможности идти, вези!
Наверно, никогда бы не поверил, что будет путешествовать между мирами верхом на монстре-убийце!
Сидеть на нём было неудобно до крайности. Чуть отвлечёшься или ослабишь защиту, при очередном прыжке подбросит, и один из шипов пробьёт промежность насквозь. Да и расстояние между шипами маленькое… Давят на причинное место.
Красотка двигалась рывками. Когти алмазной твёрдости буквально вспарывали камень, высекая искры. Несколько раз едва не теряла равновесие из-за непривычного груза на спине, оборачивалась и недовольно рыкала, не пытаясь, правда, в отместку укусить.
В общем, на спуск граф потратил около шести часов, выбрался наверх за полтора, и это с остановкой, чтоб «скакун» передохнул.
На Земле только занимался рассвет, тропические звёзды горели в великолепии чёрного неба. Шумела вдали вода, вытекающая из пробоя в залив. Каким образом она поднимается вверх, против силы тяжести, он не знал и даже не задумывался, эти парадоксы пусть распутывает Роман Эдуардович. Если выживет.
На окраине Веракруса обнаружился грузовик с открытой кабиной, на сиденье — засохшая кровь. Гигантская ящерица запрыгнула в кузов, жалобно скрипнули рессоры.
Водивший только машины, работавшие на Энергии Источника, Тышкевич довольно долго возился, пока удалось завести мотор и тронуться — с грохотом и скрежетом внутри коробки передач от неправильного их переключения.
Красотка терпеливо ехала сзади. Хоть более не пыталась отгрызть ногу вместе с сапогом, штабс-капитан не ослаблял хватку ни на миг, что сильно отвлекало от управления. Но не критично — другие машины здесь не ездили, город вымер. В буквальном смысле слова.
Другие рептилии встретились вёрст через десять, и их было много. Граф с сожалением подумал, что первой придётся кончать пассажирку — нельзя оставлять голодного хищника за спиной. Но Красотка вдруг встала передними лапами на передок кузова и что-то прорычала. Исходившую от неё эмоцию можно было интерпретировать по-русски только очень неприличными словами. Вроде «валите нахрен».
Ящеры мотнули рогатыми головами и расступились.
— О! Так ты у меня ещё и красноречивая. Хорошая девочка.
Из буксировочного троса он соорудил нечто вроде поводка, бесполезного совершенно, но дающего внешнюю видимость управления. Так и подъехал к первой линии обороны, озадаченный, что не догнал Воронина, дорога от Веракруса на запад-то одна. Хотя и капитан мог приватизировать авто.
Сказать, что гвардейцы едва не подхватили ступор, когда Красотка зашипела на них из кузова, а Тышкевич вернул её на место, хлопнув по шее, значит не сказать ничего. Ошарашенных парней можно было брать голыми руками.
— Я был по ту сторону пробоя. В Тартаре. Мне самым срочным образом нужен связист для доклада Светлейшему, — заявил он прапорщику, старшему на позиции, и тот побежал искать связиста, пятясь от грузовичка, потому что не хотел повернуться к Красотке спиной.
Пока ждали, она нашла припасы роты и оприходовала. Почему-то никто не возразил.
Уже через пару часов Тышкевич предстал перед Великим Князем, не погнушавшимся немедля прилететь на передовую. За ним по верёвочной лестнице спустились княжна и княгиня.
— Прошу простить великодушно, Ваша Светлость, за неподобающий внешний вид. Поистрепался.
Князь перевёл взгляд с лохмотьев, оставшихся от мундира, и рваного сапога, на Красотку, сидевшую на поводке как исполинская собака, а её раздвоенный язык ронял капли слюны.
— Не стоит извинений. Где дирижабль?