— Я… — Надежда замялась и опустила взгляд.
Она поняла, что я имею в виду, но не знала, как ответить словами. А может действительно сама даже не понимала, зачем именно она это делала, демонстративно снимая на моих глазах платье, или надевая на голое тело мою рубашку с кокетливо незастегнутыми пуговицами.
В семнадцать лет (а мне официально здесь уже семнадцать) намеков часто не замечаешь. Пригласила подруга переустановить виндоус, попросив приходить не раньше десяти, приходишь и занимаешься у нее в гостях тем, что переустанавливаешь виндоус, не обращая внимание на вино и два бокала на столе. Чуть позже, когда появляется некоторое понимание процессов общения, общение с девушками дается гораздо проще. Нет, понятно, что принимая приглашение посмотреть кино вечером наедине девушка иногда не собирается делать ничего кроме просмотра фильма, но это бывает не так часто.
Надежда сейчас либо действительно специально все это делает, либо же не замечает меня, как учительница может не замечать влюбленного в нее старшеклассника, просто не обращая внимания. Причем судя по затянувшемуся молчанию, ответа от нее не получу.
Поэтому, пока частично утратившая в чужой личине кавайность Надежда думала, что мне ответить, я просто сделал шаг вперед взял ее за плечи, намереваясь посмотреть в глаза и задать вопрос. Надежда к этому моменту ответить мне решила — подняла голову, ну и как-то так получилось, что мы уже целуемся.
Поняв вдруг что произошло, Надежда попыталась возмутиться и даже освободиться, но у нее не получилось. Гостиницу эту может с землей сравнять, а вот сделать шаг назад и убрать мои руки, ну как-то у нее не удавалось, хотя она определенно старалась.
Некоторое время мы стояли и целовались, после я подхватил девушку под ягодицы и подняв, посадил ее на туалетный столик. Надежда обхватила меня бедрами, уже крепко обнимая и жадно целуя, буквально теряя голову. Она задышала все чаще, но, когда я начал расстегивать ей рубашку, ее светлость — явно сделав над собой усилие, все же отстранилась от меня.
— Опусти пожалуйста, — ровным голосом сказала Надежда, отвернувшись и избегая моего взгляда.
Аккуратно убрал руки с талии, сделал шаг назад, после чего Надежда мягко спрыгнула с туалетного столика.
— Почему ты меня не боишься? — вдруг огорошила она меня вопросом, так и не глядя в глаза.
— А должен?
«Одержимых темной силой опасаются все, вне зависимости от ранга и положения в обществе, шеф», — произнесла вдруг Альбина, про которую я забыл напрочь. Хорошо, что Надежда в этот момент мне в глаза не смотрела, а то бы почувствовала неладное.
— Вообще-то да. Должен, — после паузы произнесла Надежда.
На самом деле, я уже понимал ее удивление. Как со мной обычно это и бывает, снова из осколков мозаики выстроилась логическая картина. По обрывкам знаний я догадался, что одержимые темным даром в этом мире действительно вызывают у многих панику, граничащую с ужасом.
Надежда явно видела и чувствовала мое отношение, как и отсутствие страха — в том же фургоне во время наложения личин я наверняка очень уж громко думал насчет того, что хочется обнять и приласкать кажущуюся такой хрупкой девушку. Причем она ведь еще во время первой нашей встречи сразу нашла повод продемонстрировать мне свой переход на темную сторону.
Да, если вспоминать как ее глаза потемнели, а под ставшей белой как снег кожей проступили черные вены, выглядело страшно. Но я в этом мире чужой, для меня здесь вообще все выглядит страшно — и обращающаяся к Тьме Надежда удивляет и пугает ничуть не больше, как удивила и испугала затягивавшая на мне ментальную энергетическую удавку Мария Лещинская; или как удивило и испугало зрелище того, как Наоми оборачивается в хищно-магическое существо. Смотреть как искажается девичье лицо, а нежные руки превращаются в когтистые лапы тоже, надо сказать, впечатляет.
Поэтому я — как чужой в этом мире, просто не воспринимал и не делил чужие способности на светлые, темные, элементарные — для меня все выглядело одинаково ужасно и впечатляюще. Надежда в силу принятых в местном обществе условностей этого не понимала, и мое спокойствие в общении было ей в диковинку.
А именно сейчас я оказался в положении собаки: все понимаю, но сказать ничего не могу. Смотрел в большие ясные глаза Надежды и просто не знал, что ответить. Неожиданно ее светлость поцеловала меня в щеку, быстро отпрянула и скрылась в своей спальне, захлопнув дверь. Звучно щелкнул замок, словно говоря мне что пытаться попасть к ней в спальню сегодня точно пытаться не стоит.
«Не сегодня», — эхом звучало у меня в голове.
То ли Надежда это шепнула, то ли это была ее мысль, то ли вообще плод моего воображения. Ну, не сегодня так не сегодня. Завтра, кстати, как понимаю тоже ничего не получится — день с самого утра обещает быть интересным.
ebooksa