— Ступай с ними. Присмотри, чтобы держались подальше друг от друга.
Меня уводят в игровую комнату; я опускаюсь на пол и закрываю лицо ладонями. Когда отнимаю их, они мокрые от слез. Быстро отираю пальцы, чтобы Тарин не увидела.
Мы ждем не меньше часа. Все это время в комнате царит молчание. Немного похныкав, Тарин вытирает нос и больше не плачет.
Думаю о Кардане, которого привязала к стулу, чтобы потешить себя. Вспоминаю его взгляд сквозь спутанные, черные, как вороново крыло, волосы, кривую пьяную улыбку, и мне нисколько не легче.
Чувствую себя измотанной, потерпевшей полное и окончательное поражение.
Ненавижу Тарин. Ненавижу Мадока. Ненавижу Локка. Ненавижу Кардана. Всех ненавижу. Просто моя ненависть недостаточно сильна.
— Что он тебе подарил? — спрашиваю у Тарин, наконец нарушая молчание. — Мадок дал мне меч, который изготовил наш отец. Тот самый, которым мы сражались. Он говорил, что кое-что приготовил и для тебя.
Тарин долго молчит, мне уже кажется, что она так и не ответит.
— Набор столовых ножей. Якобы они режут даже кости. Меч лучше. У него есть имя.
— Думаю, ты можешь дать имена своим столовым ножам. Мясоруб Старший, Хрящерез, — говорю я, и она тихо прыскает, приглушая смех.
Потом мы снова погружаемся в молчание.
Наконец в комнату входит Мадок; ему предшествует его тень, которая ложится на пол, как ковер. Он бросает ножны с Закатом на пол передо мной и усаживается на диван с ножками в форме птичьих лап. Непривычный к такому весу, диван стонет. Гнарбон кивает Мадоку и уходит.
— Тарин, я должен поговорить с тобой о Локке, — говорит Мадок.
— Ты не причинил ему вреда? — В ее голосе слышны еле сдерживаемые рыдания. Я недобро думаю, уж не допускает ли она, что у Мадока есть такое право.
Он фыркает, словно подумал о том же.
— Когда он просил твоей руки, то сказал мне, что, хотя фейри непостоянны, он все-таки хотел бы взять тебя в жены. Как я полагаю, это значит, что особой верности ты от него не дождешься. Тогда он ничего не сказал о флирте с Джуд, но, когда я через минуту спросил, Локк ответил, что «чувства смертных настолько переменчивы, что невозможно удержаться, чтобы не поразвлечься с ними». Он сказал, что ты, Тарин, показала ему, что можешь быть такой, как мы. Нет сомнения — что бы ты там ни сделала, именно это стало причиной конфликта между тобой и сестрой.
Платье Тарин возвышается вокруг нее, как гора. Она выглядит сдержанной, хотя на боку у нее неглубокий порез, а юбка порвана. Она выглядит как местная леди, если не обращать внимания на закругленные кончики ушей. Когда я позволяю себе честно оценить ситуацию, то понимаю, что не могу винить Локка за его выбор. Я склонна к насилию. Я неделями отравляла себя ядами. Я убийца, лгунья и шпионка.
Я понимаю, почему он выбрал ее. Просто я хотела бы, чтобы она не предавала меня.
— Что ты ему ответил? — спрашивает Тарин.
— Что я никогда не считал себя таким уж непостоянным, — говорит Мадок. — И что я нахожу его недостойным любой из вас.