Рождённая в ночи

— А ты угадай с трех раз?

— Ты предпримешь попытку соблазнить меня? — у девушки вспыхнули щеки, и она подумала, что очень сильно соскучилась по своему вампиру. Они не виделись пару дней, а ей казалось, что целую вечность.

Она всматривалась в его осунувшееся побледневшее лицо с темными кругами под глазами и кровоподтеком в области правой скулы, и не могла насмотреться. Он был красив. Желанен. Не повторим.

— Если только ты будешь сверху, — поддержал её игру Велест и кивнул на характерную выпуклость, которую обрисовывали больничные штаны. Легкий флирт возбудил его. Он слишком давно не был с этой женщиной.

С его женщиной.

От перспективы сейчас же оказаться в объятиях Велеста, у Ланы закружилась голова, внизу живота сразу же запульсировало.

— Немного восстановись, а потом я буду и сверху, и под тобой, и вообще, как только ты захочешь, — смущаясь, проговорила девушка.

— Лучше прекрати об этом говорить, Лана. Иначе я не посмотри на свои раны и подомну тебя под себя. Ты хоть представляешь, как сильно я тебя хочу? — Велест порывисто сжал её руку и положил на эрегированный член.

Она растопырила пальцы и легонько погладила его. Велест приглушенно зарычал.

— Больно?

— Да, черт возьми….

— Ой, — Лана хотела отвезти руку, но ладонь Велеста не позволила. — Я не хотела…

— Больно от того, что возбуждение велико. Но мне чертовски приятно, что ты гладишь его.

— А хочешь…, - Лана сглотнула подступивший к горлу ком. — Хочешь, я рукой поласкаю тебя и доведу до разрядки?

Велест прикрыл глаза. А когда открыл их, в них читалась нежность.

— Не стоит….По крайней мере, сейчас. Я очень хочу тебя, девочка, но давай отложим это дело до завтра. Я немного восстановлюсь, и ты…, - он внезапно замолчал, и его взгляд снова изменился. В нем мелькнуло сомнение, смешанное с недоверием.

— Тебе можно будет заниматься любовью? — хрипло спросил он.

Лана улыбнулась.

— Конечно, да. А этому процессу что-то может помешать?

Брови Велеста сошлись на переносице, он переплел свои пальцы с пальцами девушки, и осторожно их сжал. Сейчас он отчетливее осознавал, как велика разница между его крепким натренированным способным к регенерации телом, и её хрупким, почти человечьим.