— Я слышал, что ты сказала там…на улице…когда я валялся на земле…
Лана инстинктно попыталась вернуть себе руку, но он не позволил.
И она решилась завести разговор о самом главном. О том, что беспокоило её больше всего.
О том, о чем она могла мечтать только во сне.
— А я видела, что ты написал кровью на земле….
Велест молчал. Прерывисто дышал и молчал.
— Это имеет значение? — наконец, спросил он, и его голос был наполнен болью.
Лана удивилась и подалась корпусом к нему. Теперь она лежала на боку, её лицо было совсем близко к его.
— Конечно, имеет. Для меня это меняет всё.
Велест сильнее сжал пальцы, и когда она застонала, резко выпустил руку, тотчас заново схватил её и с отчаянным стоном прижал к губам.
— Ты испугалась? Да? Лана, я думал, что умираю! Думал, что никогда не увижу тебя! И поэтому….
Лана резко вырвала руку и села.
— Велест, если ты сейчас скажешь, что признался мне в любви в порыве отчаяния, я клянусь…я…я не знаю, что сделаю! Но точно не прощу тебя!
Велест прищурил глаза, и снова завладел её здоровой рукой. Ему необходимо было прикасаться к Лане, чувствовать её теплую кожу.
— То есть тебя не оттолкнуло моё признание? — недоверчиво спросил он, и перестал дышать в ожидании ответа.
— Нет…, - покачала головой девушка, и прикусила губу. — Почему ты подумал, что меня оттолкнет твоё признание?
— Я чертов ревнивец. Собственник. Схожу с ума лишь от одной мысли, что тебе может понравиться другой мужчина. И не факт, что я этому мужчине не оторву голову. В прямом смысле этого слова, — Велест говорил лаконично, с придыханием, точно эти простые слова давались ему с трудом.
Лана слушала его и понимала, что она самая счастливая женщина на свете. Мужчина, который наполнил её жизнь смыслом, стал её часть, признавался ей в любви, пусть и в такой своеобразной форме.
— Я думаю, что ты научишься контролировать свою ревность, — улыбнулась Лана и большим пальцем погладила руку мужчины. — К тому же, я не собираюсь давать тебе повода для ревности.
— Ты не испугалась?