Его нога коварно завязла в дверном полотне, он дернулся, взмахнул руками, упал на пол. Тут же вскочил. Хотел кинуться на дверь уже с разбегу, но передумал. Правильно сделал. Эти двери пинай не пинай, ничего не выпинаешь. Специсполнение. У нас все — специсполнение. Дверь не пнуть, на подоконник не сесть, после десяти лет бегать нельзя — подошвы к полу прилипают. Да вообще во всех школах специсполнение, на всей планете. А он не знает. Дикий… И совсем не смешной, тут я не прав. Не смешной, другой какой-то, я не понял. От него исходили какие-то волны, будто он искажал вокруг себя пространство. Что-то не то…
Уши вот странные… Такие, альтернативные. В смысле формы. У людей ведь какие уши обычно — большие, маленькие, острые, круглые. Длинные еще иногда встречаются. А у этого какие-то ненормальные — мочки неестественно выпрямлены вниз. Никогда такого не видел. Нечеловеческие уши, в общем.
Странноухий скрипнул зубами, подошел ко мне и зачем-то сообщил:
— У меня дядя — черный егерь, между прочим.
— Ого… — протянул я. Больше не придумал, что сказать.
— Их же распустили, — влез сбоку всезнающий Жуков. — Еще двадцать лет назад, я видел фильм.
— Да, он в отставке, — грустно сказал тип. — Но у него остались связи, я ему скажу… сейчас же…
Но сейчас же говорить почему-то не стал. Постоял немного, почесал подбородок, пошагал быстро по коридору куда-то. Вполне может быть, что к дяде. Жаловаться ему в непосредственной форме.
— Это же Барков, — зевнул Жуков. — Ты что, не знаешь?
Барков? Ну и что? Никакого Баркова я не знал.
— Про «Блэйк» слыхал? — спросил со значением Жуков.
Про «Блэйк» я слыхал. Жуткая история. Хотя информация была весьма обрывочная, общественное мнение не хотят беспокоить, а само оно беспокоиться тоже не спешит. «Блэйк» — база где-то в районе Беты Живописца. Висели там в пространстве, наблюдали за звездными дисками, а потом все — как в кино: связь с базой была утрачена, и к Живописцу отправили карантинную группу, которая выяснила, что все взрослые с базы «Блэйк» исчезли непонятно куда, остались только дети. Там у них какой-то феодализм возник, или того хуже, точно не знаю. Объяснить, куда делись взрослые, дети не могли. Говорили, что ушли. А еще те дети очень ловко кидались самодельными ножами.
— Барков там был, — сказал Жуков. — А потом ребят с «Блэйка» распределили по разным школам и запретили им за пределы Системы выходить. Но они все рвутся в космос. Центробежный синдром. Вот и Барков тоже рвется.
— Что-то я его раньше не видел в школе, — заметил я. — Наверное, хорошо рвется.
— Так он только на экзамены приходит. Высокая степень социопатии, ему с другими нельзя, плохо на них влияет. Психика расстроена. Еще не успел восстановиться.
Жуков огляделся и добавил уже шепотом:
— Говорят, они-то всех своих родителей и перебили!
Я поглядел вдоль коридора, но Баркова уже не было, убежал.
— Чушь, — сказал я. — Такого не бывает.
— Чушь не чушь, а родители их куда-то подевались, — уже громко сказал Жуков. — Это факт.
ebooksa