Сестра Оскара. Так-так. Я никогда не видела ее, но догадаться об их родстве не составило труда: хоть и разные, они были чем-то неуловимо похожи.
Я кивнула:
— И?
Изабель чуть нахмурила брови, разглядывая меня. Кажется, увиденное ее устроило.
— Скажи мне честно: ты хочешь их вернуть?
Сердце глухо ударило о ребра. Я подалась вперед, вглядываясь ей в лицо — не шутит ли? Нет, не похоже.
— Ты считаешь, что это возможно?! — Она кивнула. — Но как? Я обошла каждый уголок Нижнего Города, но там не было ничего, никакой зацепки!
Изабель усмехнулась, обнажая острые белые зубы:
— Ты обошла город. Я предлагаю пойти дальше.
— Куда? — Не поняла я. — Дальше туман.
— Именно что туман, — она чуть наклонилась ко мне. — Туман нам и нужен.
Ее план был безумен. А, как известно, только самые отчаянные и безумные планы иногда срабатывают. И нам обеим хватало этого «иногда», чтобы рискнуть.
Изабель рассказала мне о несуществующем мосте, который каким-то чудом Доминик смог протянуть из Москвы в Петербург. Она говорила, что он появляется из московского тумана, уходит в какое-то непонятное место, которое они называли Красной Пропастью, и заканчивается в тумане Нижнего Петербурга. На какой-то момент я засомневалась в ее адекватности, но потом вспомнила, как во время битвы мы обнаружили Доминика со своей армией
Мы договорились, что она подойдет на площадь как только начнет смеркаться, то есть в шесть часов, а я отпрошусь на сегодня (меня легко заменит Китти) — нам надо было попасть Вниз до групп.
— Если я права, — сказала оборотень на прощание, — то мы вернем их.
— А если нет? Тогда Представители убьют нас.
Изабель пожала плечами:
— Мне больше некого терять, кроме Оскара. Я готова рискнуть.
Я помолчала.
— Почему ты так уверена, что Шеферель тоже жив? Он… растворился у меня на глазах.