Мы сели рядышком на краю крыльца, и Мотидзуки тут же затараторил, словно наконец решился выплеснуть все.
– Сакакибара-кун, ты наверняка с того самого времени, как перевелся в Северный Ёми, думаешь, что тут творится много всякого странного.
– Значит ли это, что ты решил мне все объяснить? – мгновенно контратаковал я, и Мотидзуки тут же увял.
– Ээ… в общем…
– Я так и думал, – заявил я, мрачно глядя на него искоса. – Может, все-таки скажешь, что за ужасную тайну все от меня скрывают?
– Это…
Мотидзуки вновь замолчал и на этот раз молчал довольно долго.
– Извини. Видимо, все-таки я не могу тебе рассказать. Просто…
– «Просто» что?
– Скоро может кое-что произойти, и тебе это покажется очень неприятным. Вообще-то это плохо, что я с тобой об этом говорю, но… не сказать я просто не мог.
– И что это значит?
– Позавчера мы…
– Ты про тот классный час на шестом уроке? Когда все пошли в актовый зал?
– …Ага, – Мотидзуки виновато кивнул. – Мы знали, что ты задержишься, потому что разговариваешь с полицией, и тогда появилась эта идея. Акадзава-сан и еще кое-кто сказали, что надо поговорить без тебя. И лучше куда-нибудь пойти, чтобы не было проблем, если ты вдруг придешь в неподходящий момент.
– Пфф.
Стало быть, Кубодера-сэнсэй в этом тоже участвовал.
– …И?
– Я больше сказать не могу, – Мотидзуки опустил глаза и тихо вздохнул. – Но если даже после этого тебе будет плохо… нужно, чтобы ты с этим примирился.
– Что вообще за дела?!
– Просто скажи себе, что это для общего блага. Пожалуйста.