Темно-красная портьера, находящаяся сбоку от гроба и потому затененная им, отодвинулась. И из-за нее беззвучно появилась она – настоящая Мей Мисаки.
Это выглядело так, будто стоящая передо мной кукла отбросила тень и эта тень вдруг обрела плоть, хоть и оказалась одета в форму Северного Ёми, а не в платье.
У меня вырвалось «уу», потом –
– Чего…
– Я не пыталась спрятаться и напугать тебя, – ответила Мей своим обычным холодным голосом. – Ты сам случайно сюда подошел.
…Что тогда
Мей беззвучно обошла гроб. Школьной сумки при ней не было.
Остановившись перед гробом, она искоса глянула на куклу.
– Ты решил, что она похожа на меня? – спросила она.
– А, ага.
– Она похожа. Но она – только половина меня. Может быть, даже меньше.
С этими словами она медленно потянулась к кукле правой рукой и погладила ее красновато-коричневые волосы. Я увидел скрытый прежде левый глаз. На нем не было повязки, как у Мей; это был «пустой синий глаз», такой же, как правый.
– Что ты тут делаешь? – наконец выдавил я.
Мей легонько провела пальцем по щеке куклы.
– Я спускаюсь иногда сюда. Мне здесь нравится.
…Это мне мало что сказало.
Оставалось непонятным, зачем вообще она пришла в этот дом.
– У меня к тебе тоже есть вопрос, – Мей повернулась спиной к кукле в гробу, а ко мне, соответственно, лицом. – Что
– Ээ… я…
Не мог же я сознаться, что следил за ней от самой школы.